"Сергей Белоусов. Сердце дракона, или Путешествие с Печенюшкиным ("Приключения Печенюшкина" #3) " - читать интересную книгу автора

беспорядочную кучу мелких деталей: винтиков, пружин, пластиночек, колесиков,
превращаясь с каждым днем - все ближе и ближе - в огромный хитрый механизм.
И вот, когда несколько последних крохотных пружинок уже готовы были стать на
нужные места, во сне Розарио впервые появилась дама в черном.
Маэстро Мизерабль вовсе не помышлял об Отбеливателе Зависти. Поэт,
прозаик, драматург, критик, он работал много и плодотворно. Творческие
мучения были ему чужды. Рука с лебединым пером никогда не замирала подолгу
над чистым листом бумаги.
Все созданное Мизерабль немедленно издавал. Книги его выходили на
прекрасной бумаге, в добротных переплетах, порой даже с талантливыми
иллюстрациями. Одна беда - публике они не нравились.
Но несколько читателей (тоже литераторов) у бедняги все-таки имелось.
Изредка, устав от создания шедевров, они изучали написанное друг другом,
договариваясь о каждом таком случае заранее. Потом коллеги собирались
вместе, и каждый долго хвалил приятелей, ругал удачливых соперников и
делился планами: как привести фантазильцев к пониманию истинных ценностей.

Ветвями махала рябина,
Упрямо спорила с дождем.
Ей вторила соседняя калина,
Восхищаясь вспухнувшим ручьем.
Трах в голове - раскаты грома!
Блеснула молния, шутя,
И распласталась в поле где-то...
Не полюбил ли я тебя?!

Перечитав заключительные строчки, Мизерабль вспотел от восхищения и
остро позавидовал сам себе. Поэма "Вымах мги", бесспорно, возглавит список
его работ. А какова сила последнего созвучия: "шутя - тебя"! Любой удачливый
ремесленник срифмовал бы "любя - тебя", но это же плоско! Это лежит на
поверхности. Вообще, кумиры толпы легковесны. Он же, Мизерабль, - истинный
добытчик литературной пушнины, бережный старатель на золотых приисках
словесности. Но время лжепророков уходит. Глупое, счастливое, ничего не
зная, оно бежит, приплясывая, к волчьей яме с острыми кольями внутри,
замаскированной желтыми фальшивыми цветами. Падение, крик, удар!.. И все...
Остались считанные дни, только бы дождаться.
В нормальной жизни, во всем, так или иначе не связанном с литературой,
Мизерабль был не глупее других. Вот только жаль, что нервный сочинитель даже
самые обыденные вещи умудрялся пропускать через призму своей поэтической
фантазии. Простой убегающий гриб в лесу или жареный петух, вылупляющийся из
обеденного стола, непременно вдохновляли поэта на создание нескольких метров
корявых образов. Сам себя Мизерабль с недавнего времени стал уподоблять
ослепительному бриллианту, парящему над толпой слепцов. И вот теперь
неземной красоты рука готова убрать повязки, приросшие к глазам обитателей
Фантазильи... Да, судьба поэта волшебно изменилась с тех пор, как в его снах
впервые появилась дама в черном.
Самый страшный миг в своей жизни Сморчков-Заморочкин отчетливо помнил
вот уже двести двадцать лет. Крепостной из Шипиловки, небольшой подмосковной
деревеньки, последние два года в ту пору он состоял в услужении у барина.
Михаил Анатольевич Шипилов-Трудный, блестящий лейтенант флота, вышел в