"Лилия Беляева. Игра в Дурочку " - читать интересную книгу автора

обмывают. От добра в приют не идут! Я вот тоже как здесь очутилась? Теснят
нас, русских, в Казахстане. Москвой прельстилась, а и в Москве... всякого
навалом. И тут самое первое - чего ни увидишь, про то молчи. Тогда, может, и
выживешь... А так-то тут все по-культурному. По-культурному. Вон даже мне
надо маникюриться и лицо в порядке держать... Тишина, покой...
- Какая же тишина? Какой покой, если сгорел человек? - настырничала я.
- Сама себя сожгла эта старуха, у нас тут всем известно, что сама себя!
Мне показалось, в её глазах мелькнула усмешка. Ключом, который держала
в руке, почесала свою подкрашенную бровь. И тихо спросила:
- А вы кто? Родственники этой сгоревшей?
- Дальние, - соврала я.
- Все равно одна кровь... А тут говорили, никого у неё нет... И вышла
старушка нипочем...
- Как, как?
- Нипочем. Для тех, кто в Бога не верует... Кто греха не боится, а
Господь-то...
И умолкла, жестко поджав губы. Мимо нас мелькнула женщина в белом
халате, с легким звоном отворила входную дверь, крикнула:
- Анатолий Евгеньевич! Вас к телефону!
Обратно она шла медленно, дав разглядеть свою стройную фигуру, яркое
лицо с темными, так называемыми бархатными глазами, маленьким, изящным
носиком. В ней было много от Элины Быстрицкой...
- Думаешь, сколько ей лет? - спросила гардеробщица-дежурная.
- Ну, двадцать семь...
- Прибавь ещё шестнадцать...
- Да вы что! И на Быстрицкую как похожа, на актрису.
- Ее и зовут у нас Быстрицкая. Когда какое начальство приезжает - её
сейчас же на первый план.
- Кем же она тут у вас?
- Отделом кадров заведует. Тоже приезжая, не москвичка.
Крупным шагом, несколько запыхавшись, прошел внутрь вестибюля Анатолий
Козинцов. Подниматься по лестнице не стал, нажал кнопку лифта.
С лестницы, по ковровой дорожке сбежала Маринка.
- Пошли! - произнесла она так, что я сразу поняла, как ей не терпится
рассказать о своем разговоре с неизвестным мне Удодовым, хозяином и
повелителем всей окружающей флоры и фауны.
Мы вышли из помещения на тот же яркий свет майского молодого солнца,
домаршировали до калитки, открыли и закрыли её за собой. И только после
этого Маринка выдохнула:
- Ничего нельзя понять! Кроме одного - директор удивился, что я такая
молодая. Он, наверное, думал, что я старинная подружка Мордвиновой... ОН так
и спросил: "Вам же, вроде, много лет? Или вы... не вы?!" Еще он сказал, что
скорее всего Мордвинова сама себя сожгла. Пожар возник оттого, что кто-то
включил всухую кипятильник и повесил на шкаф... Кипятильник раскалился...
Вот и пожар. Это вполне могла сделать сама Мордвинова. Он так говорит.
Все-таки хотя и ясная у неё была голова, но от минутной забывчивости никто
не застрахован. Логично?
- Логично.
- О Сливкине и даче сказал, что в те дни, когда Мордвинова и Сливкин
обо всем этом договаривались, его здесь, в Доме, не было. Лежал в больнице с