"Тонино Бенаквиста. Все для эго" - читать интересную книгу автора

итоги нынешнего года, то моими самыми большими удачами были интервью с новой
солисткой Crazy Horse Saloon, с венгерским поэтом, который отказывался
отвечать на каждый второй вопрос, и с придурком гимнастом, чье имя лучше не
упоминать. Теперь можно вернуться к теме невозможных встреч, и вы поймете,
что бездарному журналисту вроде меня не остается ничего лучшего, как
надеяться на чудо, чтобы получить свои пятнадцать минут славы. Хотите
верьте, хотите нет, но мне оказалось достаточно телефонного звонка в нужное
время и место, чтобы пресс-секретарь Харрисона Форда вопреки всем ожиданиям
выделила мне четверть часа на интервью на съемочной площадке фильма - актер
как раз сейчас снимается в Париже. Представляете, интервью у самого
Харрисона Форда! Объяснить это невероятное везение просто невозможно, но оно
не льстит моему мелкому тщеславию. Наверняка она просто плохо расслышала мою
фамилию или перепутала станцию с какой-нибудь другой, но факт тот, что
встреча была назначена, и ничто не может мне помешать взять это интервью.
Интервью, за которое половина журналистов готовы продать душу. Интервью,
благодаря которому вся публика прилипнет к приемникам. На 99.1 это произвело
маленькую революцию. Мой шеф г-н Бержерон впервые посмотрел на меня как на
профессионала, блестящего, подающего надежды мальчика, который никогда не
должен забывать, кто его вывел в люди. Всю ночь я учил наизусть названия
фильмов, в которых снимался Форд, пересматривал самые удачные сцены и
оттачивал вопросы, казавшиеся мне гораздо менее банальными, чем те, на
которые он отвечал до сих пор. Харрисон Форд, безусловно, надолго запомнит
нашу встречу, и, может, в следующий свой приезд в Париж он потребует меня
лично и никого больше. Мой верный техинженер Роже должен был заехать за мной
в 13.00, чтобы через полчаса оказаться на съемочной площадке на бульваре
Гренелль - на час раньше встречи, чтобы быть готовыми к любым
неожиданностям. В 12.55 в дверь позвонили. Я пошел открывать, благословляя
профессионализм своего коллеги.
Вместо Роже за дверью стояли четверо, трое из которых были мне
совершенно не знакомы.
- Привет, Алан. Познакомься: Дидье, Жан-Пьер и Мигель. Можно войти?
Это Батист. Когда-то я брал у него интервью - он хотел создать едкий
журнал о парижских буднях. Передача на 99.1 помогла ему организовать
подписку, но дальше дело не пошло, несмотря на все его старания. Увидев его
в дверях, я подумал, что он все еще одержим своим журналом.
- Слушай, Батист, у меня нет времени. За мной сейчас заедут, у меня
очень срочное дело.
- Нет ничего срочнее, чем дело, по которому мы к тебе пришли. Ты
журналист, должен понять. Мы члены комитета по поддержке Хосе Фаменнеса.
Он ждал, что моя журналистская жилка дрогнет при звуках этого имени, он
произнес его, словно бомбу бросил. Но журналист во мне молчал. Уж не знаю,
то ли меня раздражали заявившиеся ко мне незнакомцы, то ли я нервничал перед
важным интервью, но только я вполуха слушал грустную историю про
политзаключенного, где-то в Южной Америке ожидавшего смертной казни.
- Это может произойти через несколько часов. Мы хотим провести
демонстрацию сегодня вечером перед посольством Сан-Лоренцо, нас поддержат,
мы не можем оставить его умирать просто так. Мы написали петицию.
И он протянул мне странички, заполненные именами и адресами. Это
пробудило во мне воспоминания молодости. В комнате повеяло чем-то серьезным.
- Двести сорок три подписи, все люди известные и уважаемые. У нас тут