"Питер Бенчли. Бездна " - читать интересную книгу автора

мере увеличения давления.
Когда он достиг дна, то обнаружил, что они находятся внутри некой
чаши, напоминающей амфитеатр, с трех сторон которого круто к поверхности
поднимались кораллы и скалы. Четвертая сторона, выходящая к морю, была
открыта. На водной поверхности спокойно покачивалась лодка, якорная цепь
тянулась мимо Сандерсов, уходя в скалы позади них. Единственными звуками,
нарушавшими тишину, были легкий свист вдохов и вскипание воздушных
пузырьков при выдохах.
Он осмотрелся, пытаясь различить очертания окружающих предметов там,
где прозрачная голубизна переходила в тусклый туман. Как всегда, когда ему
снова приходилось нырять после перерыва в несколько месяцев, он ощущал
легкое возбуждение, волнующую смесь агорафобии и клаустрофобии: он был
один, совершенно беззащитный, на широкой песчаной равнине, уверенный в том,
что за ним могут наблюдать создания, недоступные его взгляду, но при этом
он находился одновременно и в замкнутом пространстве, созданном тысячами
тонн воды, мягкое, но настойчивое давление которой ощущалось каждым дюймом
тела.
Дэвид поднялся со дна и поплыл вправо, туда, где кончалась линия скал.
Пробираясь между ними, он пытался обнаружить признаки произошедшей
катастрофы: куски металла, стекла или дерева. Обследуя весь амфитеатр по
внешнему периметру, он ничего не обнаружил. Достигнув центра чаши, Сандерс
дотронулся до плеча Гейл. Когда она поглядела на него снизу вверх, он
развел руками и приподнял брови, будто спрашивая: "Как ты думаешь, где бы
это могло быть?" Она пожала плечами и показала ему кусок стекла - дно
бутылки. Он отмахнулся: ерунда, не стоит обращать внимания - и жестом
попросил ее следовать за собой.
Вместе они поплыли влево. У края чаши кораллы и скалы образовали
совершенно ровную линию. Стайка ярких желто-голубых рыб-хирургов порхала
возле стены. Лучик солнечного света танцевал на куске коралла горчичного
цвета, поверхность которого казалась столь гладкой, что хотелось проверить
это на ощупь. Сандерс указал на коралл и движением указательного пальца
предостерег жену. Затем доступными ему средствами пантомимы изобразил боль
от ожога. Гейл кивнула: это был огненный коралл, его слизистая оболочка
вызывала жуткую боль.
Они продвигались вдоль рифа, преследуемые морским окунем, очевидно все
еще лелеявшим надежду, что результатом их визита окажется появление
чего-нибудь съедобного. Сандерс почувствовал, как что-то коснулось его
колена. Он обернулся и взглянул на Гейл. Глаза ее расширились, и дышала она
чаще, чем обычно. Она указала рукой влево.
Сандерс поглядел в направлении ее руки и увидел неподвижно зависшую,
уставившуюся на них черным глазом в белом ободке, огромную барракуду. Ее
тело было гладким и блестящим, как бритва; выступающая вперед нижняя
челюсть отвисла, обнажив ряд заостренных зубов. Сандерс схватил левую руку
Гейл, повернул обручальное кольцо бриллиантом к ладони и сжал ее руку в
кулак. Для большей убедительности он показал ей свой собственный кулак.
Гейл кивнула, постучала себя по груди и указала наверх. Сандерс покачал
головой: нет. Гейл настаивала на своем, нахмурившись. "Я всплываю, - как бы
говорила она, - оставайся здесь, если хочешь". Она резко устремилась к
поверхности. Сандерс досадливо вздохнул и направился за ней.
- Хочешь все бросить? - спросил он, когда они взобрались в лодку.