"Жюльетта Бенцони. Кречет (Книга 4) " - читать интересную книгу автора

запросто мог бы снова раздуть паруса.
- Ты все-таки настаиваешь, чтобы я сошел первым?
- Так будет лучше. Тебя же обычно посылали к генералу Вашингтону
эмиссаром. Ты для него свой.
- Но и ты был его правой рукой, когда шла война...
- Да, только с тех пор прошло шесть лет. Все же лучше, если о моем
прибытии они узнают от тебя. А то время позднее, подумают еще, что я
напрашиваюсь на ужин.
- Ну, без приглашения на ужин точно не обойдется... И я совсем не
прочь откушать.
- Вот и хорошо. Да и потом.., такой чудесный вечер. Мне хочется
остаться на корабле, полюбоваться природой, - добавил он, обводя рукой
великолепную панораму, открывающуюся с палубы.
Река, разливавшаяся в устье на три мили, в этом месте была тоже
достаточно величественна, хоть и не так широка, а скорость ее течения ясно
указывала, что недалека стремнина. Впрочем, в излучине между Головой
Индейца и горой Вернона было достаточно просторно для маневрирования самых
крупных военных кораблей. Река изгибалась в этом месте широким
ярко-изумрудным полумесяцем, в ее глади отражалась растительность, густая,
несмотря на то, что стоял еще только апрель. Однако ранняя весна вообще
характерна для мягкого климата Виргинии; то там, то тут на фоне темной
зелени кедров, сосен и дубов вспыхивали белые и розовые свечи грушевых,
вишневых, персиковых, миндальных деревьев.
- Хочешь остаться наедине с воспоминаниями? - спросил Тим то ли с
насмешкой, то ли с умилением. - В таком случае не буду тебе мешать. До
завтра, дружище. Жди меня.
Тим дружески ткнул его в бок, хлопнул кулаком по своей шляпе,
нахлобучивая ее поглубже, что не способствовало улучшению формы сего
головного убора, прошагал, по-военному чеканя шаг, к наружному трапу и
исчез из виду. Мгновенье спустя шлюпка уже бороздила прибрежные воды -
скорее к берегу, - а уж добыть лошадь у паромщика на постоялом дворе,
заменявшем в этих местах почтовую станцию, сумеет без труда любой
американец, и, едва лодка, скользнув днищем по водорослям, ткнулась в
песчаную отмель, Тим выскочил из нее и размашистым шагом стал удаляться.
Жиль подождал, пока его друг скроется из виду, и, не мешкая более,
если не сказать торопливо, устремился, как выразился Тим, "навстречу
воспоминаниям", воспоминаниям о прекраснейших, благороднейших страницах
своей жизни.
Еще накануне, до полудня, едва черный корпус "Кречета", увенчанный
фигурой ловчей птицы с распростертыми крыльями, подошел к бухте Чесапик,
картины былого, как орда пиратов, принялись осаждать его память. В конце
зимы проход между мысом Генри и мысом Чарльза для крупных кораблей был
затруднен, поскольку воды Флоридского залива заносили сюда песок.
Но изящный парусник свободно проплыл как раз там, где когда-то, во
времена великой битвы, стояло на якоре гигантское судно адмирала де Грасса
"Париж", и Жилю почудилось даже, что он снова на всех парусах несется в
Историю.
И с каждой минутой, по мере того как его корабль все дальше входил в
широкую бухту, Жиль все яснее видел перед собой события прошлого. Он
представлял, как горели под летними лучами марсели французских боевых