"Жюльетта Бенцони. Кинжал и яд " - читать интересную книгу автора

предоставляла большие возможности. Однажды ему поручили доставить в город
несколько десятков преступников, скованных цепями и шейными колодками. Он
остановил свой жалкий отряд в рощице и произнес речь, приготовить которую не
составляло большого труда: желают ли они непременно попасть в город, чтобы
участвовать в собственной казни, или предпочитают уйти вместе с ним в горные
пещеры, чтобы самим позаботиться о себе?
До этого момента перед осужденными стоял лишь один, не слишком
радостный выбор - быть распиленными между двумя досками или заживо
сваренными в кипящем масле. Поэтому они не колебались ни единой секунды и
поклялись в вечной верности своему благодетелю. Слово свое они сдержали. Как
говорил поэт, "Лю Бан окропил кровью свой барабан и выбрал красный цвет для
своего штандарта...".
Он был умен, по-своему человечен и хорошо понимал нужды людей, поэтому
армия его быстро росла, и в 208 году он уже владел небольшой провинцией
Хань, которую взял под свое "покровительство". С этого момента он мог
рассчитывать на то, что станет преемником китайского Цезаря.
Но между императорской короной и честолюбивым крестьянином находилась
преграда, внушительная со всех точек зрения, - Сян Юй, владыка Сычуани,
человек безумной отваги, но при этом жестокий, развратный и безмозглый. К
несчастью, Сян Юй, хоть и был глупее мухи, умел драться. Когда Аю Бан
завоевал императорскую провинцию Шэньси и обрел там многих сторонников, ему
пришлось стремительно отступить под натиском превосходящих сил противника,
опустошивших всю округу.
Это было бы еще полбеды, но Сян Юй захватил в плен отца Лю Бана и
угрожал "сварить заживо" старика, если сын его не сдастся. Подобная угроза
означала, что Сян Юй совершенно не понимал, с кем имеет дело, ибо Лю Бан
прислал невозмутимый ответ: "Было время, когда Сян Юй был моим братом по
оружию и мой отец стал его отцом. Если он и впрямь намерен сварить заживо
нашего отца, пусть не забудет прислать мне чашечку бульона".
Надо сказать, что в самом начале войны будущие враги действительно
объединились в борьбе с другими полководцами, однако подобное хладнокровие
настолько поразило суеверного Сян Юя, что он приказал отпустить старика,
даже не потребовав выкупа. Разумеется, Лю Бан был счастлив увидеть отца
живым и невредимым, но желание поквитаться с Сян Юем за пережитый страх
только возросло. Он напал на него со всей армией и вынудил отступить к реке
Вэй. Проявив чудеса доблести, Сян Юй много раз прорывался сквозь вражеские
ряды со своей кавалерией, убил собственной рукой одного из полководцев Лю
Бана, но наконец был окружен и уже не мог сопротивляться, истекая кровью от
десятка ран. Увидев Лю Бана, он вытащил кинжал и воскликнул:
- Я знаю, что ты назначил награду за мою голову! Так забирай ее!
С этими словами он перерезал себе горло. Что и говорить, этот Сян Юй
был настоящим героем - жаль только, что мозгов у него совсем не было!
С тех пор у Лю Бана не осталось соперников. Императорская корона
досталась ему вместе с провинцией Шэньси и прекрасным городом Чанань. Это
произошло в 206 году. Люй стала императрицей, и не было пределов ее
гордости, которая намного превзошла радость супруга, - сам основатель
династии, казалось, вовсе не был удивлен своим невиданным восхождением на
вершину власти.
Начало, впрочем, оказалось трудным: чтобы вознаградить тех, кто помог
ему завладеть троном, Лю Бану пришлось даровать им обширные владения и