"Кирилл Бенедиктов. Восход шестого солнца " - читать интересную книгу автора

различать тайные знаки..."
Он ошибся. Магистр Зеленого Ордена хорошо знал, как прочесть послание
хозяина Аламута. Когда Джафар отдал ему серебряную тамгу, магистр Бальдур
открыл небольшую шкатулку из кедрового дерева и извлек оттуда еще две
пластины. Одна, выкованная из желтого, похожего на масло золота, была
украшена изображением льва с головою быка. На другой, тускло отсвечивающей
серым, тот же лев гордо нес ветвистые оленьи рога. Серебряная пластина
Джафара легла посредине. Смерть, ее посланник и ее час. Три символа,
собранные вместе, означали безграничную власть над человеческой судьбой.
- ...Я десять лет служил Ордену, оберегая здоровье Пророка, - говорил
между тем Гвидо. - Признаюсь, отнюдь не богатырское. И вот теперь, когда
пришел час и он должен отправиться в это свое плавание, магистр запретил мне
покидать Коимбру! И не только мне, но и всем рыцарям! Это, видите ли,
нарушает обещание, данное рыцарями Халифу Парижскому...
- Ваш уважаемый начальник прав, - мягко возразил Джафар. - Двести лет
назад магистры франкских орденов поклялись на вашей священной книге, что ни
один рыцарь-христианин не ступит на Закатные Земли. Прошу простить меня,
благородный сир, но мне кажется, что своим благоденствием Лузитания обязана
именно этому мудрому шагу...
Гвидо фон Бартольд стал похож на человека, разжевавшего неспелый лимон.
- Я отвечаю не за судьбу Лузитании, а за жизнь Пророка. Вы достаточно
подготовлены, сир, чтобы взять на себя такую ответственность?
"Дерзкий глупец, - добродушно подумал Джафар. - Вызвать бы тебя на
поединок на ядах - интересно, как бы долго ты продержался..."
- Я учился в Багдаде, - сообщил он. - А учителем моим был Абенхаккам
ибн-Азиз.
- Неужели? - кисло переспросил франк. - Что ж, тогда я могу быть почти
спокоен...
- Надеюсь, вы не станете гневаться на меня, благородный сир. -
Ал-Мансор сделал вид, что не заметил досадливо закушенной губы
собеседника. - Я должен как можно скорее переговорить с Пророком -
высокочтимый магистр ждет моего возвращения.
- За десять лет я покидал Башню едва ли десять раз, - невпопад ответил
фон Бартольд. - Когда магистр хотел со мной побеседовать, он поднимался сюда
сам... Проклятье, почему я не родился мавром?..
Джафар терпеливо ждал, пока он закончит жаловаться. Наконец Гвидо резко
запахнул свой белый плащ и знаком предложил ассасину следовать за ним.
- В Башне постоянно живет тридцать пять человек - в основном, конечно,
слуги, - говорил он, ведя ал-Мансора темными коридорами. - Покои самого
Пророка - место запретное, туда позволено входить только его женам.
Джафар вежливо кашлянул. Фон Бартольд невесело рассмеялся.
- Да-да, женам... У него их с десяток. Почти все - северянки,
беленькие, светлоглазые. Так повелось еще со времен первого Пророка,
которого предки нашего магистра выловили из моря в двадцати лигах отсюда...
Так вот, в покои вас никто не пустит, но Пророк примет вас в Зале Кинжалов.
Предупреждаю сразу: в первый раз вы его не увидите, только услышите. Это
тоже традиция...
Он замолчал, будто прикидывая, о чем еще можно рассказать мусульманину,
и Джафар, воспользовавшись повисшей паузой, спросил:
- Шочикетсаль, эта девочка, кто она?