"Элизабет Беннет. Душою и телом " - читать интересную книгу автора Когда Касси только собиралась позвонить сенатору, она была уверена, что
не сможет говорить спокойно, и у нее будет дрожать голос. Она не спала всю ночь, думая о том, какое отношение сенатор может иметь к смерти Миранды. Но сейчас она почему-то совершенно не волновалась, а была преисполнена решимости выяснить все. Если уж она решила выяснить обстоятельства смерти сестры, то начать нужно именно с сенатора. К тому же смерть Миранды - "удачный повод", чтобы начать расследование грязных делишек сенатора, а это был, по словам Шейлы, их журналистский долг. - Я записал вас на прием на половину пятого, - сухо сказал Джеффри Меллон. - У сенатора будет пятнадцать минут. Больше я ничего не могу вам предложить. Нью-йоркский офис сенатора Хааса располагался в Линкольн-Билдинг, неподалеку от Гранд Централ-стейшн на Сорок второй улице. Позолоченные арки и роспись на потолке в его приемной говорили не только об отсутствии у сенатора хорошего вкуса, но и о наличии больших денег. Энтони Хаас, выросший в Бронксе в семье, где отец был немцем, а мать итальянкой, с детства знал цену деньгам и научился беречь каждый цент. И даже теперь, когда его состояние перевалило за шесть миллионов долларов, ему было все еще мало. Такую непреодолимую страсть к деньгам можно сравнить только с влечением к наркотикам у одних и к женщинам - у других. Но, увы, сенаторы получают гораздо меньше, нежели бизнесмены, юристы или даже врачи. А ведь для того, чтобы совершать увлекательные путешествия или устраивать роскошные приемы, денег нужно о-го-го сколько! Очень много, гораздо больше, чем позволяет жалованье политического деятеля. И Энтони Хаас нашел способ "зарабатывать" деньги. В то время как брокеры продавали акции Хаас стал - естественно, не бесплатно - помогать тем, кто нуждался в поддержке влиятельного сенатора. Сначала он помог получить правительственный заказ одному, потом другому - и так оно и пошло и поехало. На отсутствие клиентов Хаас пожаловаться не мог: найти их ему помогала его итальянская пронырливость. Однако при этом нельзя сказать, чтобы Хаас был законченным прохиндеем. В глубине души он понимал, что поступает плохо и старался хоть чем-то успокоить свою совесть. Он стал бороться за права униженных и оскорбленных, сделался ярым правозащитником. Он шел в первых рядах под знаменами Джона Фитцджеральда Кеннеди. Разумеется, он подчас задумывался над тем, что его тайные делишки рано или поздно могут всплыть на поверхность. На самом-то деле он был порядочным трусом. Стоило ему увидеть человека в полицейской форме, как он сразу почему-то начинал чувствовать себя неуютно. Но каждый раз, когда ему подворачивалось очередное выгодное дело, он тут же забывал об этих своих ощущениях. В конце концов, он был реалистом и прагматиком до мозга костей. Если люди сами несут ему в благодарность деньги, то почему он должен возвращать их им назад и отказывать себе в удовольствии съездить, скажем, на Багамы? "Нет, я не такой дурак!" - говорил он сам себе. Но сомнения и страх все же глодали его душу. Чем богаче он становился, тем сильнее боялся возмездия. Избавиться от страха помогала выпивка. Началось с того, что он выпивал за обедом маленькую рюмочку мартини, а закончилось тем, что без стакана неразбавленного виски не обходилась ни одна трапеза этого выдающегося политического деятеля. Теперь он буквально через |
|
|