"Элизабет Беннет. Душою и телом " - читать интересную книгу автора

Касси... и сестрами снова. А?
Она говорила таким тоном, который любого заставлял ей верить, убеждал
не упрямиться, довериться ей, подчиниться. И хотя у Касси были тысячи причин
отказаться... ею вдруг всецело завладело чувство, которое заставило ее
согласиться. Нет, она ни на минуту не верила в то, что ей говорила Миранда:
с чего бы Миранде сейчас понадобилась ее дружба, которой она избегала целые
тридцать лет? Касси прекрасно понимала, что она не нужна Миранде ни как
сестра, ни как друг. Но по какой-то причине, которой Касси не знала, но
которая должна была быть, она зачем-то необходима старшей сестре. А потому
Касси, вмиг забыв былые обиды, без колебаний ответила:
- Ну, конечно, Миранда. Если ты так хочешь, то я приеду.
Положив трубку, Касси облокотилась на ночной столик и протянула руку к
фотографии в серебряной рамке. Она бережно взяла ее и с любовью посмотрела
на четырех счастливых людей, улыбающихся ей с фотографии. Снимок был сделан
примерно пять лет назад, в день окончания Касси Чейпел-хилл. Поэтому
худенькая Касси была одета в пышное платье из черного шелка. Она жмурилась
на ярком солнце, от которого ее бледное личико и светлые волосы выглядели
еще белее, чем они были на самом деле. Ее мать стояла рядом, с гордостью
обнимая младшую дочь за талию, отец - с другой стороны; над его умными
глазами нависали густые брови. По левую руку Теда и, как всегда, словно
чуть-чуть отдельно ото всех стояла Миранда.
Если кто-то повнимательней присмотрелся бы к двум сестрам, он легко мог
бы заметить, что они очень похожи: тот же причудливый рисунок тонких бровей,
те же милые ямочки на щеках, те же одинаково прекрасные длинные прямые
волосы. Только у Миранды, как это известно, всем телезрителям Соединенных
Штатов, они были ослепительно белокурые - цвет, о котором кинозвездам
приходится только мечтать; у Касси же был гораздо более заурядный,
соломенный цвет волос. Обе сводные сестры были высокими, стройными цветущими
девушками. Особенно, что называется, "пышущей здоровьем" выглядела Касси:
румяные щеки, белые зубы, незатуманенный взгляд карих глаз. И все же в
Миранде вроде бы те же самые черты вследствие то ли хитрой игры генов, то ли
воли Провидения, составляли то, что не назовешь иначе, как неземная красота.
Это была правда, с которой младшая сестра Касси, на десять лет моложе
Миранды, очень долго не могла смириться.
"Красота - далеко не самое главное в жизни", - любила повторять их
мать. Сама Дороти Хартли, будучи убежденной либералкой, посвятившая свою
жизнь помощи слабым и обездоленным, никогда не гордилась потрясающей
внешностью своей старшей дочери. Возможно, Миранда слишком напоминала ей
первого мужа, чертовски красивого агента страховой компании, который однажды
вечером вышел из дома, чтобы купить пачку сигарет (а было это спустя два
месяца после рождения Миранды)... и больше Дороти никогда его не видела.
Только через семь лет Дороти вновь обрела любовь и счастье, встретив Теда
Хартли, адвоката по гражданским правам, с которым она познакомилась на
длинном Марше Свободы участников движения Мартина Лютера Кинга. Они полюбили
друг друга, шагая по пыльной дороге, ведущей в Бирмингем, когда Дороти
тащила за собой безумно хорошенькую, но и безумно уставшую маленькую
Миранду. Это была страсть, возникшая внезапно и только усилившаяся за те
годы, что они посвятили помощи бедным и обездоленным.
Все свое детство (а оно прошло в Роли) Касси была окружена любовью и
неустанной заботой родителей. И дома никогда не чувствовала, что сестра