"Пьер Бенуа. Атлантида " - читать интересную книгу автора

говорят местные острожники о своем тюремном начальстве... Богар!.. За два
дня до приезда, с палубы парохода, я начал различать африканский берег. О,
как я жалею всех тех, кто, завидев в первый раз его бледные утесы, не
ощущает в своем сердце великого трепета при мысли о том, что эта земля
тянется на тысячи и тысячи верст. Я был почти ребенок. У меня были деньги. Я
имел в своем распоряжении свободное время. Я мог бы остаться три-четыре дня
в Алжире* [Имеется ввиду город Алжир, столица страны - Прим. составителя.] и
развлечься там. И что же? В тот же вечер я сел в поезд, шедший в Беруагию.
Там, в ста километрах от Алжира, рельсовый путь кончается. Если идти по
прямой линии, то первую железную дорогу можно встретить только в Капской
земле. Дилижанс ходит по ночам: днем невозможно ехать из-за жары. Когда он
взбирался на холмы, я выходил из кареты и шел возле нее, стараясь
насладиться, в новом для меня воздухе, поцелуями близкой пустыни, ее
предвестниками.
Около полуночи мы поменяли лошадей в "Лагере зуавов". Это -
незначительный военный пост, расположенный на шоссе и господствующий над
иссушенной солнцем равниной, откуда доносится раздражающий аромат олеандров.
Мы встретили толпу арестантов и солдат дисциплинарного батальона, которую
стрелки и конвойные вели на работу по направлению к видневшимся на юге
холмам булыжника. Одну часть отряда составляли старожилы тюрем Алжира и
Дуэры; они были в мундирах, но, конечно, без оружия; другая часть состояла
из молодых парней в штатском платье (но в каком!): то была зеленая каторжная
молодежь - по больше части, юные сутенеры парижских притонов.
Они выступили раньше нас. Но дилижанс вскоре их догнал. Еще издали на
облитой лунным светом желтой дороге я заметил черную, похожую на осыпавшуюся
земляную глыбу, массу каравана. Вслед затем до меня донеслись протяжные
монотонные звуки, - несчастные пели. Один из них печальным гортанным голосом
начинал очередной куплет, который зловеще перекатывался в глубине голубых
оврагов.

И ныне девкою с бульвара
Ты стала, выросши большой,
И с шайкой Жана Ленуара
Шлифуешь камни мостовой.

Остальные страшным хором подхватывали припев:

В Бастилии, в Бастилии -
Любовь сильна, сильна
К Нини, Навозной Лилии...
Как хороша она!..

Я увидел их совсем близко, когда дилижанс проехал мимо них. Они имели
ужасный вид: под отвратительными, засаленными колпаками, глаза их мрачно
сверкали на бледных бритых лицах. От горячей пыли их хриплые голоса
застревали у них в горле. Мне стало невыразимо грустно.
Когда мы оставили за собой это кошмарное зрелище, я пришел в себя.
Дальше, дальше! - мысленно воскликнул я. - Туда, на юг, в края, куда не
докатываются гнусные и грязные волны цивилизации!
И вот, когда я чувствую усталость, когда в минуты слабости и страха