"Пьер Бенуа. Атлантида " - читать интересную книгу автора

Он вошел через некоторое время в канцелярию и бросил взгляд на
полученные мною журналы.
- Вот как, - сказал он вдруг, - ты и это получаешь? И он стал
просматривать последний номер "Zeitschrift der Geseilschaft fur Erdkunde in
Berlin".
- Да, - ответил я. - Там проявляют интерес к моим геологическим
изысканиям в уэде Мия и в горном Игаргаре.
Это может пригодиться и мне, - проговорил он, продолжая перелистывать
журнал. - Пожалуйста, пользуйся.
- Мерси. Боюсь, однако, что я ничего не смогу предложить тебе в обмен,
за исключением, может быть, Плиния. Кс-тати. Ты, наверное, знаешь, как и я,
то, что он пишет, со слов царя Юбы* [Сын нумидийского царя Юбы I,
отличавшийся большой эрудицией и написавший несколько сочинений по истории
Ливии, Аравии и Ассирии. (Прим. перев.)], об Игаргаре. Впрочем, помоги мне
расставить мои вещи по местам, и ты увидишь, не подойдет ли тебе что-нибудь.
Не заставляя себя просить, я согласился.
Мы начали с того, что извлекли на свет множество метеорологических и
астрономических инструментов: термометры Бодена, Салерона и Фастре, анероид,
барометр Фортена, хронометры, секстант, подзорную трубу, компас...
В общем, все то, что Дюверье называет простейшим набором инструментов,
которые можно легко перевезти на спине верблюда.
По мере того как Сент-Ави протягивал мне все эти предметы, я
раскладывал их на единственном в комнате столе.
- Теперь, - заявил он мне, - остаются только книги. Я буду их тебе
передавать. Сложи их в кучу где-нибудь в углу, пока мне не соорудят для них
полки.
В течение двух часов я нагромоздил целую библиотеку. И какую! Никогда
ни один форт на юге не видел у себя ничего подобного.
Все сочинения, посвященные, с какой бы то ни было стороны, древними
авторами Сахаре, оказались в полном сборе среди четырех выбеленных стен этой
комнаты в африканском бордже. Тут были, конечно, Геродот и Плиний, а также
Страбон и Птоломей, Помпоний Мэла и Аммиан Марцелин. Но, наряду с этими
именами, несколько успокаивавшими мое невежество, я заметил еще творения
Кориппа, Павла Орозия, Эрастофена, Фотия, Диодора Сицилийского, Солена,
Диона Кассия, Исидора Севильского, Мартина Тирского... А также - "Scriptores
Historiae Augustae", "Itinerarium Antonini Augusti", "Georgraphi latini
minores" Ризе и "Geographi graeci minores" Карла Мюллера... Впоследствии я
имел случай познакомиться ближе с Агатархидом Косским и Артемидором
Эфесским, но сознаюсь, что в тот момент присутствие их трактатов в походных
чемоданах кавалерийского капитана произвело на меня большое впечатление.
Отмечу еще "Descrizione del l'Africa" Леона Африканского, сочинения по
арабской истории Ибн-Халдуна, Аль-Якуби, Эль-Бекри, Ибн-Багуты, Мохаммеда
Эль-Тунси... Среди этой вавилонской башни мудрых трудов я припоминаю лишь
два, на которых значились имена современных французских ученых. Но и это
были Берлиу* ["Doctrina Ptoloimei ab injuria recentiorum vindicaia, sive
Nilus Superior et Niger verus, hodiernus Eghiren, and antiquis explorati".
Париж, 1874 г., с двумя картами. (Прим. советника Леру.)] и Ширмер* ["De
nomine et genere populorum qui berberi vilgo dicuntur" Париж, 1892 г (Прим.
советника Леру.)] на латинском языке.
Нагромождая друг на друга книги разного формата и стараясь, по