"Пьер Бенуа. Забытый " - читать интересную книгу автора

голос.
- Однако! Вы очень любезны, нечего сказать. Все бутылки пусты, а
пробочник унес с собой Николай Баранович. О - э! Николай Баранович!
- Француженка, - пробормотал я.
- Как! - воскликнул тот, кого звали Николай Баранович. - Вы - француз и
не заявляете об этом!
- Я поспешил бы довести до вашего сведения эту подробность, месье, -
вежливо ответил я, - если бы я мог угадать, что вы говорите на моем родном
языке.
Николай Баранович отвернулся к высокому татарину, с драгоценными
камнями.
- Что вы на это скажете, Жерис-хан?
Я послал свою самую любезную улыбку этому человеку, "хану", как Феофар
из "Михаила Строгова".
- Я скажу, - процедил пренебрежительно Жерис-хан, - что раз товарищ -
француз, то он наш пленник.
- Ваш пленник, господа? - осведомился я самым сладеньким тоном. - Могу
я узнать...
- Это очень просто, - отвечал третий, до сих пор молчавший. - Вы -
французский солдат. А Республика Оссиплури - воюет с Францией. Значит, вы
наш пленник.
- Значит, вы, господа, если я правильно понял ваш силлогизм...
- Солдаты Республики Оссиплури... да, месье...
- А Республика Оссиплури воюет с Францией?
- Да, месье, - с 17 марта 1918 года.
- Но, господа, это для меня совершенно ново.
Все трое пожали плечами. Этот жест обозначал, что они не считают себя
ответственными за отсутствие связи и контакта между дипломатией Франции и ее
армией.
- Что вы здесь делаете? - спросил Николай Баранович.
Я собирался ответить. Но дама у пруда снова подняла крик, и мне
пришлось замолчать. Она подошла к самому краю дороги и, по-видимому, страшно
негодовала.
- Николай, Жерис, Мишель, - вернетесь вы или нет? По крайней мере,
отдайте пробочник.
- Идем, - заявил Николай Баранович.
Он сделал мне знак следовать за ними. Я повиновался. Микет покорно
замыкала шествие.

- Месье - француз? - спросила молодая женщина, протягивая мне руку.
- Познакомьте нас, Жерис. Где это вы воспитывались? Жерис-хан мрачно
покачал головой.
- Представления отменены, - сказал он. Молодая женщина топнула ногой.
- В таком случае я возьму это на себя, - решила она. Она была прелестна
в прекрасного покроя белом суконном костюме tailleur. Очень пышные белокурые
волосы выбивались из-под газового шарфа, завязанного сбоку узлом. Глаза у
нее были голубые, губы - розовые, как лепестки сирени.
- Вы не откажетесь выпить бокал шампанского, месье?
Мы чокнулись. Она была божественна, потягивая маленькими глотками
драгоценную влагу Ай, в которой, по красивому выражению Альфреда де Виньи,