"Ален де Бенуа. Как можно быть язычником" - читать интересную книгу автора

собственной природы. Яхве не имеет происхождения, он не является результатом
эволюции, процесса или становления. Он - вечность, он находится за пределами
любых обозначений. Он лишь говорит: "Я - сущий" ('ehyeh'aser'ehyeh). Библия
не дает никакого объяснения, чтобы подтвердить это утверждение, не приводит
никакого рассуждения, никакой философской последовательности. Она просто
говорит о том, что есть, было всегда и будет всегда. Сущность Бога таким
образом помещается в онтологическую бездну, все более и более глубокую и все
более и более отделенную от мира. Это то, о чем свидетельствует исчезновение
самого его имени, которое постепенно заменяется личным местоимением "он"
(hu'), чтобы в конечном счете стать совершенно непроизносимым - даже
невыразимым (хотя бы и условно) звуком голоса.
Яхве - определенно единственное я вселенной, остальные являются я лишь
косвенно. Яхве являет себя как коренное отличие (разумеется, образцовое для
тех, кто его почитает). Он не только Другой, но и Совершенно Другой,
ganzandere, о котором говорит Рудольф Отто. Подобным образом происходит
обесценивание человека. Безусловно, он может быть "избран" или удостоиться
Благодати. Ему также предоставляется выбор - спастись, соединившись лично с
Яхве, или погибнуть навечно. Но этот выбор касается только лишь субъекта.
Ничто не может сделать человека "равным" Яхве (Восточная церковь говорит об
обожении людей; человек весь становится по причастию, тем, чем Бог является
по сущности, т. е. нетварным, неописуемым и пр.).
Само собой разумеется, что у Яхве нет физических характеристик. Яхве
невозможно определить, ощутить, описать.[22] Частые упоминания в Библии о
его "лике", "престоле", "длани", "оке" и т. д. имеют чисто символическое
значение: они объясняются тем, что, согласно известной формуле, Библия
"говорит на человеческом языке". Такие выражения как "Бог-Отец" или "дети
Божьи" точно так же, строго говоря, являются не более чем антропоморфизмами,
которые невозможно принимать буквально. Яхве не порождал человеческого
потомства. Слово "богиня" само по себе, как пишет Ренан, являлось бы "на
еврейском языке ужаснейшим варваризмом" ("Общая история и сравнительная
система семитских языков"). Никто из людей не является сыном Яхве в
собственном) смысле этого слова. (Даже в христианской перспективе, поскольку
Иисус "единосущен" Отцу, Яхве является лишь отцом самого себя).
Тем не менее, подобный антропоморфизм отцовства/сыновства заслуживает
того, чтобы на нем остановиться. В действительности, он настойчиво
повторяется при разговоре о Завете. Яхве еще раньше, чем быть богом
причинности, является богом Завета. Он говорит с человеком, он дает ему свои
заповеди, он делает его сопричастным своей воле. Он избирает свой народ: "И
буду ходить среди вас, и буду вашим Богом, а вы будете Моим народом" (Левит
26, 12). Классическая формулировка Завета: "И приму вас Себе в народ и буду
вам Богом, и вы узнаете, что Я Господь, Бог ваш" (Исх. 6, 7). Этот завет с
Яхве, Берит-Яхве, постоянно истолковывается как "договор с отцом" - форма
отношений, светские выражения которой обнаруживаются у Руссо и Фрейда (в
отличие, например, от Макиавелли, Монтескье, Токвиля или Ницше). В то же
время, как было замечено Левинасом, "отдельное и сотворенное существо не
только не происходит от отца, но и полностью от него отлично". Повторим,
что, будучи "отцом", Яхве никого не рождает. Вследствие этого исключается
возможность того, что однажды его "дети" сменят его, как сменяет отца сын,
иногда со сложностями, но, в целом, естественным образом. В единобожии,
продолжает Левинас, "само сыновство может представляться существенным для