"Дмитрий Беразинский. По ту сторону черной дыры " - читать интересную книгу автора

его предков топтали землю русскую, одному племени надоела кочевая жизнь, и
осело оно, плененное красотою мест здешних, на постоянное место жительства.
Когда в 1480 году иго татаро-монголов было свергнуто, соседи со зла дали по
паре тумаков каждому взрослому мужчине племени, но после этого сменили гнев
на милость.
Мать Акиша Ивановича, будучи в душе немного националисткой, дала своему
сыну исконно татарское имя, якобы для того, чтоб не было стыдно предкам. Но
вышло все наоборот. Старшему прапорщику с трудом удалось найти себе жену. С
кем бы он ни познакомился, воспитанный в лучших традициях шариата, честно
представлялся: "Акиш"! И от него все девчонки шарахались, точно от
прокаженного.
Своей жене, Виолетте, Починок был настолько благодарен за то, что его
имечко ее не оттолкнуло, что не раз в обращениях к Аллаху, просил ей
всяческих милостей. Сама Виолетта Михайловна называла своего благоверного
Александром, и это отчество с гордостью носила их двадцатидвухлетняя дочь -
Галина. Сам Починок пробовал протестовать против подобного произвола, но
Виолетта Михайловна заставила его повторить сто раз "Акишевна" без приставки
"ибн", и муж сдался.
Майор Булдаков, еще будучи капитаном, распустил слух, что у матери
Акиша Ивановича родилась тройня. Она их назвала "Акиш", "Аюсь" и "Агыля".
Младший офицерский состав ржал над шуткой недели три, а затем капитан был
вызван к командиру Базы, тогда еще полковнику Федосене и, получив изящный
"фитиль", при всех попросил у Починка прощения. Назавтра, в узком кругу
друзей, Булдаков объявил, что Акиш, Аюсь и Агыля - это три ипостаси Аллаха.
Это каким-то образом просочилось наружу и дошло опять-таки, до Федосени.
Предприимчивый капитан был снова вызван и, прикинувшись осликом, сообщил,
что душа его чиста. Норвегов, бывший тогда замполитом, посоветовал ему не
прикидываться идиотом, так как любой среднестатистический офицер базы слыхом
не слыхивал про силлогизм "ипостаси", а Булдаков, когда-то успешно
выступавший в конкурсе эрудитов, является единственным, кому известно
значение сего кошмара.
Капитан покаялся, попытался выдавить слезу, но при этом так
перенапрягся, что чуть не обделался. Скотский запах донесся до августейших
ноздрей полковника Федосени, и Булдаков был в сверхсрочном порядке
депортирован из кабинета.
Месяца два после этого Починок при встречах с Олегом Палычем
рекомендовал кушать активированный уголек супротив скопления всяких там
газов в желудке. Булдаков багровел и матерился. Довольный фельдшер,
похлопывая себя по ляжкам, удалялся, а оплеванный капитан смотрел ему вслед,
воображая себе в уме стрельбу по грудной мишени.
Теперь Акиш Иванович стоял над парочкой, и на его скуластом лице играла
жиганская улыбка.
- Однако, я пришел укольчик сделать! Вкатим тебе сейчас пару кубиков
промедола - поймаешь кайф. Ввиду невозможности подобраться к твоим тылам,
придется сделать инъекцию в бедро.
Расширенными от ужаса глазами Анастасия следила за процедурой. Быстро
закончив, фельдшер откланялся, оставив её с Андреем наедине. Через пару
минут на лице раненого появилось блаженное выражение - промедол делал свое
дело. Настя о чем-то задумалась, а когда вновь глянула на сержанта, то
увидела, что его глаза закрыты. Опьяненный счастьем и промедолом, Андрей