"Дмитрий Беразинский. По ту сторону черной дыры " - читать интересную книгу автора

- Можешь посидеть здесь, - шепотом сообщил он ей, - туалет, в случае
чего, там. Умеешь им пользоваться?
Настя отрешенно кивнула, затем взяла стул, и поставила его у изголовья
кровати. На прощанье врач сказал ей, что Андрею пару дней нельзя
разговаривать, попросил не волноваться и исчез за дверью.
Она подумала, что предостережение насчет туалета пробило в самую
десятку, и воспользовалась добрым советом. Затем уселась на стул и осмотрела
раненого. Ее сильно поразил бледный вид парня. Несмотря на то, что
благородный Горомыко предоставил вместо требуемых четырехсот грамм крови
ажно семьсот, состояние Волкова улучшилось мало.
Лоб Андрея был покрыт испариной, а губы шевелились, беззвучным шепотом
то выкрикивая приказы, то меланхолично что-то повторяли. В вену здоровой
руки была всунута игла капельницы, по которой в Андрея вводилась плазма
крови. Эта капельница привела Анастасию в замешательство. Тонкая змея
вползала в руку ее мужчины и терялась там! Она и сама не заметила, как слезы
покатились из глаз.
Андрей проснулся он непонятных звуков и солоноватого дождика, капающего
прямо на губы. С усилием разлепив веки, раненый обнаружил над собой два
огромных глаза, из которых лилось не переставая. Чуть скосившись вбок, он
заметил дрожащие губы.
Заметив, что парень очнулся, Настя немного отстранилась, а затем,
решив, что это не повредит, решительно поцеловала орошенные собственными
слезами губы. Затем, приложив палец к тому месту, которое она только что
целовала, прошептала:
- Тебе нельзя ни волноваться, ни разговаривать, - так сказал этот
усатый таракан.
Андрей хотел возразить, что звание "капитан" весьма почетно и уважаемо,
но решил принять всерьез предупреждение Львова, и промолчал.
- Вот и молчи, мой хороший, - ввернула она коварно, - в кои-то веки
меня послушаешь. Я так подумала и решила, что неправа была. Целую ночку
думала. Ты когда-нибудь думал целую ночь?
- Очевидно, ваши мужчины больше заботятся о своих женах, - в глазах
Андрея появилось скептическое выражение, - я смотрю по нам. Отец-то жив, бес
ему в ребро, а мать надорвалась и умерла. Папенька считал, что баба должна
передвигать шестипудовые бочки, а он - здоровый мужик, - лежать на лавке и
чесать волосатое брюхо. Ты не подумай, я люблю своего тятьку, но смерть
мамани - на его совести.
Ты, Андрюшенька, совсем другой - я это чувствую. Ты бы не заставлял
меня выполнять работу, которая по плечу лишь лошади, и вообще, знаешь, я вот
что скажу: ты - мой, нравиться тебе это или нет. Мы сойдемся на золотой
серединочке, правда, мой хороший? Я рожаю тебе еще троих детишек, хорошо,
согласен? Ну, миленький, моргни глазками, если согласен! Это ведь ровно
половина того, чего я хотела! Моргнул! Ах, ты, мой зайчик! - Анастасия еще
раз поцеловала предмет своей страсти.
Послышалось деликатное покашливание. Сзади выросла фигура фельдшера.
Починок улыбался:
- Если бы за мной ухаживала такая девушка, я бы поправился в три раза
быстрее.
Анастасия зарделась и ничего не ответила.
Акиш Иванович был татарином из-под Солигорска. В то время, как копыта