"Дмитрий Беразинский. По ту сторону черной дыры " - читать интересную книгу автора

гостя не оставили на произвол судьбы. Ратибор, вас отвезут в Бобровку рано
утром, так как уже стемнело.
- Не нужно, я сам пешком дойду, - попытался протестовать старейшина. Он
готов был бежать до самой Бобровки, лишь бы выбраться из этого страшного
места, где на столбах сияют огни, земля тверже, чем зимой, и бабы ходят с
неприлично голыми ногами и руками.
- Ни в коем случае, мой бородатый друг! Вдруг с тобой что-нибудь
случится, а все селение подумает, будто мы тебя убили. Этого допустить никак
нельзя. Нет! Сейчас тебя отведут в баньку, там попаришься, наденешь свежую
одежду. Затем тебя накормят... - Норвегов замялся, - Палыч, кино ему пока не
показывать, а не то мужик совсем охренеет. Можно прогулку перед сном по
городку. А затем спать! Утром накормить, напоить чаем и на УАЗике доставить
обратно. Охрану дать, хотя бы и БТР сегодняшний, ну, в общем, и все.
Выполняйте! Полковник подал руку Ратибору и, повернувшись кругом, вошел в
штаб. Булдаков кашлянул:
- Пойдем, папаша. Кстати, Ратибор, сколько тебе лет?
- Зимой пятьдесят девять минуло, если ты про роки пытаешь.
- Разрази меня гром! Я-то грешным делом подумал, что тебе за
восемьдесят! Мне-то всего тридцать два, так что зови меня просто Олегом.
Договорились?
Альтест Ратибор снова пожал плечами. Ему вспомнилась покойница-женка,
которой он иногда подносил за длинный язык. В таких случаях она шмыгала
носом и повторяла "Знова договорилася!" Он немного отодвинулся на случай
тумака и очень осторожно ответил:
- Добро. Я много старше тебя, Олег, - выдал бородач, - но все твои
воины еще моложе! Неужто старых вояк всех перебили? И где?
- Им по девятнадцать - двадцать годков. У нас закон такой: как только
парню исполняется восемнадцать лет, он обязан полтора года посвятить войску.
- Но они не столь и юны... А затем?
- Что "затем"? Ах, да! Затем они свободны и призываются в войско только
в случае войны. Битвы...
- Ну, не столь они и юны, - задумчиво повторил Ратибор, - наши воины
начинают тренироваться, как только им минет семь зим... Не юнцы...
- Но и не в расцвете сил. Там у них остались родные, поэтому я ума не
приложу, как сообщить об этом парню, что он больше никогда не увидит мать,
отца, брата или жену.
- Может быть, вы вернетесь обратно...
- Вряд ли. Таких катаклизмов на памяти человечества еще не бывало, а
чтобы два раза подряд, да еще за относительно короткий промежуток времени!
Нет! Старина Эйнштейн убедительно доказал, ЧТО ЭТО НЕВОЗМОЖНО! Майор
решительно рубанул ладонью воздух. Затем в поле его зрения попал-таки
Ратибор, чья ненормированная пучеглазость бросилась в глаза даже бы и
лошади. Олег Палыч прервал свой речитатив, и мгновенно сменил тему.
- Ты не обиделся, Ратибор, что тебе пришлось проехать с нами? Сорвали
тебя с места, не спросили толком даже и согласия...
- Нет, как можно! - со старейшины быстро сползло недоумение и уступило
место благодарению, - ели бы не вы, то... Голос его прервался. Майор
нарочито бодрым тоном произнес:
- Ладно, Ратибор, не будем о плохом. Пойдем в баньку - там тебя
приведут в человеческий вид! Булдаков увлек за собой своего нового