"Дмитрий Беразинский. Путь, исполненный отваги " - читать интересную книгу автора

зашагал в кабинет следователя, находившийся на цокольном этаже, либо, проще
говоря, в подвале. Худой и долговязый, он напоминал жирафа в зоопарке - тот
же затравленный взгляд глаз и тоска по воле.
Лейтенант НКВД Гусев сидел на стуле в своей любимой позе - спинкой
вперед. Глянец на его сапогах наводил на мысли о торжественном параде, а до
синевы выбритые щеки эту самую мысль укрепляли. Он в кабинете был не один.
На подоконнике, болтая ногами, сидел какой-то типчик в штатском. Когда ввели
Переплута, он демонстративно зевнул, даже не потрудившись прикрыть рот
рукой.
- Вот, познакомься, Коля, - произнес лейтенант, - это тот самый
профессор - Афанасий Поликарпович Переплут. А это, профессор, мой коллега -
младший лейтенант НКВД Волкогонов. Будет помогать мне в работе с вами.
Профессор равнодушно пожал плечами. Все обвинения против него выглядели
настолько смехотворно, что мало-мальски смышленому человеку не составило бы
труда отделить "пшеницу от плевел". Но господа чекисты, очевидно,
придерживались других взглядов.
"Младшой" спрыгнул со своего насеста и вразвалочку подошел к Переплуту.
- Так что, профессор, сучий потрох, будем мы нормально разговаривать
или нет? Я тебе не лейтенант Гусев, цацкаться долго не собираюсь!
Переплут поднял на него свои воспаленные глаза.
- Быдлом вы родились, господин хороший, быдлом и умрете.
Засим последовала могучая оплеуха, и заключенный вместе со стулом
оказались на полу. Афанасий вытер кровь с разбитой губы и ухмыльнулся:
- Зря стараетесь. Этим вы лишь подтверждаете мои слова.
- Вот и поговори с ним! - вздохнул Гусев.
"И поговорим! - вдруг чему-то улыбнулся Волкогонов. - Мы с ним сейчас в
русскую рулетку сыграем, правда, профессор?"
Это была известная лубянская хохма. Следователь брал револьвер с пустым
барабаном и начинал игру. Сначала он взводил курок и подносил револьвер к
собственному виску. Затем к виску заключенного.
Зэки реагировали по-разному. Кто-то падал в обморок, кто-то просил
повторить по пытку, а кто-то с полнейшим безразличием следил за
манипуляциями чекистов. Переплут как раз относился к последней категории. Он
презрительно фыркнул, когда Волкогонов вхолостую спустил курок и скорчил
мину, когда дуло револьвера оказалось у его собственного виска. В следующий
момент сверкнула яркая вспышка, его череп подвергся деформации, а еще через
мгновение, разрушенный грубым физическим вмешательством, мозг прекратил свою
деятельность.
Младший лейтенант с перепугу вскочил из-за стола, сильно толкнув его.
Чернильница подпрыгнула, перевернулась и залила дело арестованного Переплута
Афанасия Поликарповича.
- Черт! - выругался безбожник Гусев. - Что же ты, Коля, наделал! Теперь
столько объяснительных бумаг писать придется!
- Не знаю! - пробормотал белый как полотно Николай. - Я же вроде
проверял. Ты же видел - я же сам чуть не...
- Лучше бы ты! - покачал головой лейтенант. - Мне сам майор поручил
колоть этого профессора, а ты так все бездарно завалил! Обосрался, как
первоклассник, "младшой"! Что теперь прикажешь докладывать майору?
Преступник разоружил двух матерых следователей и пустил себе пулю в висок?!
Волкогонов плаксиво протянул: