"Николай Бердяев. Сборник статей" - читать интересную книгу автора

чужая жизнь, она есть, прежде всего жизнь, принадлежащая Богу, который
единственный имеет на нее абсолютное право собственности, она также есть
жизнь моих близких, других людей, моего народа, общества, наконец, всего
мира, который нуждается во мне. Принцип абсолютного права частной
собственности сеть вообще ложный принцип. Римское понимание права
собственности есть не христианское понимание. Классическая формула римского
понимания права частной собственности гласит: dominium est jus utendi,
fruendi, abutendi re sua quatenus juris ratio patitur, т.е. значит,
собственность есть право не только пользоваться вещью во благо, но и
злоупотреблять ею, делать с ней что хочешь. Но права абсолютной
собственности не существует на вещи, на неодушевленные предметы,
принадлежащие человеку. От рабства и крепостного права должны быть
освобождены не только люди, но и вещи. Пусть с точки зрения действующего
права я имею право ломать и уничтожать принадлежащие мне вещи и меня не
привлекут за это к ответственности, не посадят в тюрьму. Духовно, морально,
религиозно я не имею никакого права делать, что мне заблагорассудится с
принадлежащими мне вещами, обращаться с ними дурно, уничтожать их и
истреблять. Я не имею абсолютного права на вещи, я должен употреблять их на
благо, но не злоупотреблять ими, должен обращаться с ними по-божески. Да и
если я в слишком резкой форме начну уничтожать принадлежащие мне вещи,
ломать мою мебель, бить посуду, стекла моего дома, рвать на части
собственную одежду, то меня, вероятно, подвергнут медицинскому осмотру и
посадят в лечебницу. Мое право собственности на вещи относительное, а не
абсолютное, вещи также принадлежат Богу и моим ближним и всему миру,
неотрывную часть которого они составляют. Если даже с собственным
карандашом, книгой, одеждой я не могу поступать, как мне заблагорассудится,
то тем более не могу этого делать с собственным телом, с собственной жизнью,
более драгоценной, чем вещи. Утверждение абсолютного права частной
собственности есть ложный и не христианский индивидуализм.
Человек должен любить себя как Божие творение, и слишком большая
нелюбовь и небрежение к себе, обычно сопровождающиеся корчами самолюбия
(самолюбие не есть любовь к себе в должном смысле слова, наоборот) есть
греховное состояние, отрицание Божьего творения, Божьего образа и подобия,
Божьей идеи. Сказано: "люби ближнего, как самого себя". А это предполагает и
любовь к себе, которая совсем не есть эгоизм. Без такой любви к себе
невозможна была бы жертва, невозможна была бы любовь к ближнему. И вот в
самоубийстве присутствует эгоизм и эгоцентризм, самопогруженность и
самопоглощенность и отсутствует нормальная любовь к себе, как к
принадлежащему Богу существу. Когда человек делается себе ненавистен и
противен, когда он хочет истребить себя, то этого он никому не прощает, ему
делаются, ненавистны и противны и другие люди и весь мир Божий.
Психологический парадокс заключается в том, что ненависть и отвращение к
себе есть вместе с тем эгоцентризм, поглощенность собой, бессилие выйти из
себя, забыть себя и подумать о других. Люди, ненавидящие себя и желающие
себя истребить, суть люди с ободранной кожей, которые вымещают на других то,
что они самим себе не нравятся. Люди нередко хотят покончить с собой назло
другим. Когда болезненное уродство в человеке вызывает в нем отвращение к
самому себе и чувство своей слабости в жизни и униженного своем состояния,
то человек часто вымещает это на других и злобствует относительно других.
Духовно должно относиться к самому себе не только, как к самому себе и своей