"Кирилл Берендеев. Долгое расставание " - читать интересную книгу автора

часто принимал в них участие, я просил ее об этом как о величайшей милости,
и изредка моя супруга позволяла своему мужу войти в начертанный на полу
круг. Но речь в таких случаях шла о чем-то простейшем, обыденном, - все
прочие действа Варвара проводила при закрытых дверях, а иногда и вовсе
выгоняла меня из дому. Тогда она надевала одну из висевших на стене масок, в
зависимости от проводимого ритуала - самую страшную, черного дерева, она
надела, переехав ко мне. Я четыре часа ждал у подъезда и слышал странные
голоса и шумы, резкие звуки, пронзавшие, буквально сотрясавшие весь дом. Был
уже май самый его конец, я сидел на скамеечке и посматривал изредка на часы,
но чаще на тщательно занавешенные окна комнаты, в которой происходило
удивительное, имя чего Варвара не осмеливалась произносить вслух. Помнится,
для меня она назвала этот ритуал первоначальным осмотром, но видимо, осмотр
затянулся, раз ей потребовалось столько времени, чтобы закончить его, и
остановить то багровое, то фиолетовое свечение, исходившее временами из-за
плотных штор.
Затем она спустилась ко мне, - бледная, без кровинки в лице, - сообщила
о завершении ритуала, успешном. Я обнял супругу, - Варвара была в полном
изнеможении. Мы поднялись домой, я зашел в квартиру - странное зрелище
теперь представляла она - будто кто-то решил провести в ней ремонт, да
остановился на половине. Мебель сдвинута с мест, даже та, которую я не смог
бы на йоту стронуть с насиженной позиции, занимала середину комнаты, ковры
сдернуты с пола и брошены в коридоре, один на другой, дубовый паркет словно
отциклеван, блестел, как новый. Обои песочного цвета, верно, пропитавшись
светом и дымами, потускнели, обретя слабый розовый оттенок.
"Теперь здесь можно жить, ничего не опасаясь, - сказала мне тогда
Варвара, и я довольный завершением, ничего не понимающий, охотно поддакнул
ей. - Теперь мы будем жить здесь долго и счастливо - всегда вместе, всегда
рядом. Ничто уже никогда не способно нарушить наш покой".
И снова я кивнул ей в ответ.
Как странно исполнились ее слова. Будто она говорила их в каком-то
забытьи. Или ритуал, ей совершенный, не удался до конца. Или, напротив,
удался, даже чрезмерно - раз она не позабыла обо мне даже сейчас, будучи за
порогом вечности. И теперь пребывала рядом со мной, напоминая о себе - не
только устраивая своеобразное испытание верности каждое двадцать второе
число, но и вскользь, обычными днями. Следуя за мной тенью, где бы я ни
находился, куда бы ни пошел. Она и при жизни умела делать подобное, с
удивительной, ошеломляющей легкостью прослеживая цепочку событий, отмеренных
другому человеку, и в смерти осталась верна себе.
Посему я и остался холост после ее смерти. Лучше сказать, после ее
ухода, слово смерть вопиюще не подходит в данном случае. Нет, даже слово
"уход" неверно, ведь она не покинула, не хочет покидать меня. После
обретения вечностью - пусть будет сказано так. Ведь даже слова - и их
следует подбирать по отношению к Варваре самым осторожным образом.
Странно, но после этого обретения, она не сразу пришла ко мне так, как
является сейчас. Первое время ни одно двадцать второе число не беспокоило
меня - вернее, я тревожил себя по собственной воле каждый день, не обращая
внимания на числа, мне было попросту не до них. Ежедневно я занимался
самобичеванием, и ничто тогда не должно было отвлекать меня от сего занятия.
А чуть погодя, - месяца два прошло, я не помнил дат в ту пору, и не различу
их и сейчас, - когда раны начали потихоньку зарубцовываться, неожиданно стал