"Кирилл Берендеев. Lues III" - читать интересную книгу автора

в институте, потом командировка летом, а под конец эти ссоры....
Осенью был низложен Верховный Совет. Из уст в уста, шепотком
передавали, будто сопротивлявшегося низложению председателя люди в
камуфляже попросту выбросили из окна. Кто-то слышал, что власть перешла в
руки мафии, кто-то, напротив, утверждал, будто это позорная месть центра,
за которую еще надо поквитаться. Но затем появился сам генерал. Выступил с
обращением к вайнашскому народу, предупредив его, что все под контролем,
волноваться нечего, скоро мы освободимся ото всех, кто стоит над нами и
мешает нам жить - генерал говорил по-чеченски с заметным акцентом, как
человек плохо знающий родной язык, - а пока не митингуйте, подождите и все
сами увидите. Митинговать, в самом деле, после этого предупреждения не
посмел никто. В столице наступила мертвящая тишина, не прерывавшаяся и
днем. И в ней стали пропадать люди. Его соседи, знакомые, знакомые
знакомых, персонажи случайно подслушанных в транспорте разговоров.
Уходили - на работу, в магазин, просто погулять. И не возвращались.
Много месяцев спустя он, - уже у нынешнего полевого командира, -
получив возможность безбоязненно покинуть подвал, узнал о том, что
происходило после его пленения. В девяносто втором, состоялись всенародные
выборы первого президента независимой республики. Однако, сразу же после
подсчета результатов голосования, к зданию избиркома подкатило несколько
БТРов, со все теми же людьми в камуфляже и с белым волком на рукавах.
Прямой наводкой здание было расстреляно, а результаты всенародного
волеизъявления исчезли. Однако, президент, как считалось, все же был
переизбран - уже не разогнанным Советом, а всенародным волеизъявлением. За
оказанное доверие в тронной своей речи он поблагодарил вайнахов за доверие.
И первым делом сообщил о своих счетах с государством, в состав которого
некогда входила республика, и которую правители его противоправно
провозгласили неотъемлемой частью. А в заключение добавил уже как бы между
прочим, что, ежели Москва не пожелает выплатить замученному ей вайнашскому
народу контрибуцию за все века неволи, то он объявит ей священную войну.
Участником дальнейших событий был и он сам. Пленившие его, впервые
решили испытать заложника в деле, а после выполнения части работы, что была
отведена ему, он даже услышал похвалы в свой адрес. Смысл их был ему тогда
не очень понятен, но по выражению лиц говоривших, можно было определить их
явное расположение к нему. Его дружески похлопывали по плечу, затем усадили
за общий стол, где обходились с ним на равных. Наверное, так загнанный в
угол зверь получает первую, непривычную ему, порцию ласки, все еще чувствуя
под горлом лезвие остро отточенного ножа.
Дело, что было поручено полевым командиром, оказалось совсем простое,
и он справился с ним легко. Ведь это входило в его компетенцию, в прежний
круг обязанностей, хотя и чисто теоретических. В определенном смысле он
должен был это сделать, к тому его обязывала квалификация, и вначале даже
не понял, за что его благодарят, одобрительно цокая языками и поднимая
большой палец вверх.
Обратно, в свой полевой лагерь они возвращались "с подарками", как
пошутил представитель самого президента, прибывший для проведения
совместной операции и подготовки общего плана с их командиром отряда. Все
проблемы разрешились быстро и к обоюдному согласию, и так же быстро была
проведена операция.
Представитель прибыл тогда в "мерседесе", вспоминал он, чувствуя, как