"Петер Берглар. Меттерних (Кучер европы - лекарь революции) " - читать интересную книгу автора

свои корни в северо- и южнонемецком протестантско-католическом ничейном исходе
Тридцатилетней войны, определил не только судьбы Германии на последующие сто
пятьдесят лет, но и все развитие Европы. Можно как угодно оценивать попытки
реорганизации империи, планы союза князей, безусловно существовавший
"имперский патриотизм" духовного и низшего светского германских сословий в
последней трети века - фактом остается то, что Австрия, габсбургский
конгломерат стран, и Пруссия, внушающее уважение искусственно-волевое
образование на европейской карте, переросли рамки империи, этого огромного
реликта средневековья, и должны были ее взорвать. Империя рухнула не из-за
революционных войн, не из-за Бонапарта, нет, она погибла из-за той взрывной
силы, которая скопилась в составляющих ее частях за период более чем
полутысячелетнего развития до суверенных территориальных государств.
С политической точки зрения XVIII век ускорил национальное разобщение
европейских народов, пока на рубеже XIX века они не вступили в эпоху
национальных государств, последовательным продолжением которой стал
империализм; тем не менее он производит положительное впечатление своим
духовно-культурным единством. Рационалистическое Просвещение было ответом
неверия на вырождение веры; преодолением раздирающих общество религиозных
конфликтов с помощью безразличия к религии, которое создавало новое единство;
ориентацией возникающего гражданского общества на единую точку отсчета,
"научный" разум; оно стало общеевропейским движением, от Мадрида до
Петербурга. В его недрах происходило все, что потом, иногда с боями, создало
Европу и мир сегодняшнего дня: подъем естественных наук, техники,
промышленности; демократические, либеральные, частично и раннесоциалистические
теории государства, общества и экономики. Просвещение и абсолютизм вступили в
союз; этот союз и есть основная определяющая характеристика столетия.
Просвещенно-абсолютистские властители, как, например, Фридрих Великий, Иосиф
II, Леопольд Тосканский и другие, - которые поставили принципы разума на место
принципов религии - не только реформировали свои государства, но и подготовили
почву для зарождающегося буржуазного общества, в котором подлинной ведущей
силой стали не трон и алтарь, а наука, капитал и производство.
Меттерпих был и оставался продуктом XVIII века - века Просвещения. Но у
этого века была и другая сторона: кокетливое рококо, почтительное благочестие,
открытие природы как духовной ценности и чувственной силы, освобождение
бьющего ключом индивидуализма, осмысление и развитие "народного духа", но
прежде всего и включая все перечисленное: рождение романтизма - среди века
благоразумия - в произведениях Руссо и Гердера. Чтобы понять Меттерниха,
следует отметить, что он почти не был затронут романтизмом. Среду, в которой
произрастал юный аристократ, Србик пластически изобразил как смесь внешней
религиозности, светскости и пышности, ренессансного изобилия, реликолепия
красок и женщин, вольнодумной салонной жизни, просвещенного отношения к
церкви, школе, университету; замкнутое в самом себе дворянское общество, в
котором на равных сосуществовали французская философия, заигрывание с
ниспровержением всего и вся, культура и вкус, но вместе с тем надменность,
легкомыслие, фривольность; к тому же "застывшие социальные отношения", а за
пределами дворцов - "малообразованное среднее сословие". Конечно, не
правомерно было бы утверждать, что после 1814 года Меттерних хотел возродить
этот мир - он был слишком умен, чтобы не знать, что не может быть возврата к
прошлому, однако как человек и как политик он всегда был заключен в далекую от
народа сферу салонов и кабинетов, дипломатических уловок и тактических сделок.