"Станислав Бескаравайный. Укоротитель " - читать интересную книгу автора

говоришь, но тебе, как это будет? Тебе здесь жить?
- Может и нет, - не без резона ответил Антугаев, - Но мы тоже не
дураки, себя выдавать не будем, с тобой за периметр не пойдем. Да и тебе
поостеречься не лишнее.
Журналист раскинул мозгами: нанять местных в качестве свингеров1,
[1 Свингер - человек, поставляющий журналисту за умеренную цену пленку
с интересующим его содержанием]
значит распрощаться с камерой, а такая хорошая была у него только одна. Его
самого вполне защищала прямая передача материала своим. После сеанса связи,
чтобы он там не сделал, его не расстреляют и даже надолго не посадят. Кроме
того, из этого надо извлечь выгоду, обеспечить записи выход в эфир. Идеал -
в прямой эфир. Спутниковый телефон принес ему призрачное согласие
начальства. Он припомнил, какая разница по времени, и чтобы попасть в
родной прайм-тайм, назначил выход на одиннадцать часов вечера.
Две тяжело нагруженные тени вышли с окраины станицы, когда тучи как
следует заслонили старый месяц. Сделав небольшой крюк, они стали медленно
подкрадываться к охранной линии. Все было как надо: прожектор с
единственной вышки ленивым лучом обшаривал окрестности, гавкали редкие
собаки.
- Вот, от одного камня до другого, и дальше, чем на два метра - не
отходи.
Журналист в таких напоминаниях не нуждался. Поползли. Один раз
световое пятно прошло совсем близко, но не задело их. Вот и колючая
проволока - как же без нее?
- Они вот тут подлазят - палку упирают одним концом в землю, а другим
в проволоку. Дальше ты сам, - сопровождающий провалился в черноту за
спиной.
Вокруг была тишина, лишь издали неслась смутно-знакомая мелодия
какой-то ягодной песенки. Журналист протащил обе сумки под "колючкой",
быстро, но тщательно выставил антенну.
- Есть сигнал?
- Да?
- Я пошел, сами решите, что гнать в эфир.
Держа камеру на плече и разматывая за собой катушку с кабелем, он
начал протискиваться к славе.
Край котловины, что был сразу за вторым рядом колючки, открыл
впечатляющее зрелище: будто донышко черного котла, в котором едва-едва
тлели несколько слабых огоньков и клубился удушливый дым. Но эти огоньки
хорошо освещали три больших сарая, и в самом длинном из них били железом по
железу. Журналист обвел камерой периметр и ему сразу стало ясно, что
хозяева здешних угодий много больше боятся собственных солдат, чем
повстанцев: не было ни одной тропинки, спускавшейся от края к центру.
Собачий лай, редкие часовые, прожектор - все это было снаружи, а он был
внутри. Только одна дорога, действительно короткая, соединяла узкий проход
между холмами с левым сараем, а вернее, с гаражом - оттуда высовывались
тупые рыла бензовозов.
Он дал еще несколько панорамных снимков, и тут сообразил, что
непонятный мусор, валявшийся вокруг большого длинного сарая - это части
человеческих тел. Дал увеличение - и верно: руки, ноги, и даже какие-то
кишки. У стенки стоял бачок, полный останков и рядом с ним грабли -