"Альфред Бестер. Дьявольский интерфейс" - читать интересную книгу автора

шагом не спровоцировать страшнейшую кровную вражду. Проводив последнего
гостя, я зашел в вигвам и рухнул на ковер - совершенно обессиленный.
Секвойя и М'банту смывали с себя церемониальную раскраску.
- Я не жалуюсь, - пробормотал я. - Я просто искренне радуюсь тому,
что я круглый сирота.
- Э-э, нет, Гинь. Ты не сирота. У тебя есть твой клан - Команда. И
все они должны познакомиться с твоей прелестной молодой женой.
- Прямо сейчас, М'банту?
- Увы, откладывать невозможно. Иначе обидишь. Мне их позвать?
- Нет, мы сами пойдем ко мне домой... то есть к Вождю домой.
Секвойя удивленно уставился на меня. Я кивнул - дескать, ты меня
правильно понял.
- Ты подарил мне свой вигвам. Я дарю тебе свой дом. Только забери с
собой этих чертовых волков.
- Но...
- И не смейте спорить, профессор Угадай. Это что-то вроде
африканского обычая - когда двое закорешатся, они меняются именами в знак
дружбы.
Вождь ошарашенно помотал головой. Он слегка дурел от моих
этнографических изысков.
- Но Натома должна остаться дома, - твердо сказал мой шурин.
- Это почему же? - озадаченно спросил новоиспеченный супруг Натомы
Курзон.
- Обычай. Ей теперь положено безвыходно оставаться в доме супруга.
- Она что - и в магазин за покупками не может выйти?
- Нет, даже в магазин не может.
Я на какое-то время задумался. До сих пор я добросовестно проехался
задницей по всем твердым кочкам обычаев и традиций и ни разу даже не
крякнул. Но не нора ли взбунтоваться? Однако я сделал то, что делают все
малодушные супруги: я предоставил жене самостоятельно решить данный
вопрос.
- Вождь, переведи, пожалуйста, мои слова. Но только предельно точно.
Повернувшись к Натоме, которая с заинтересованным видом слушала нашу
перепалку, я произнес:
- Я люблю тебя всей моей душой, (Пауза, перевод.) Что бы я ни делал и
куда бы я ни шел, мне всегда хочется иметь тебя рядом с собой. (Пауза,
долгий перевод.) Не в традиции вашего народа, чтобы жена повсюду следовала
за мужем, но ты, верю, нарушишь этот запрет ради нашей любви. (Перевод.)
Ее лицо расцвело улыбкой - и мне открылось еще сто миров в ее глазах.
- Та, Хинь, - сказала моя милая.
Я чуть не удавил ее в своих объятиях.
- Это же двадцатка! - заорал я. - Ты слышал, она ответила мне на
двадцатке!
- Ничего удивительного. В нашей семье быстро схватывают языки и
вообще все новое, - презрительно проронил Вождь. - Вижу, ты решил попрать
святые обычаи резервации Эри. Ладно, возьмем с собой эту эмансипированную
скво в твой... то есть в мой дом. И застегни воротник сорочки. Гинь. У
тебя вся шея в засосах.
Мои ближайшие друзья из Команды, за вычетом Греческого Синдиката,
поджидали меня в моем бывшем доме. В последний раз Поулос Поулос