"Майкл Бейджент. Бумаги Иисуса" - читать интересную книгу автора

самоотречения, духовности и простоты. Они называли себя les Bonhommes, то
есть "добрыми людьми" или "добрыми христианами". Они служили интересам
населения, которое жаждало личного религиозного опыта, но потребности
которого не удовлетворялись официальной Церковью, отказавшейся от своей
духовной роли ради коммерческих и корыстных интересов. Отказ катаров от
земных благ лишь подчеркивал алчность католического духовенства и вызывал
ярость врагов, власти которых они угрожали.
Противники катаров называли их "совершенными" еретиками. Полноправными
членами секты считались те, кто прошел главный обряд, consolamentum, который
описывался как "духовное очищение, конфирмация, посвящение и, если он
проводится на смертном одре, помазание - объединенные в единое
целое..."[135]
Прошедшие этот обряд дистанцировались от повседневной жизни и
отказывались от собственности. Поэтому они вели очень простую жизнь,
заполненную проповедями и молитвами, причем молились они на своем языке, а
не на латыни. Они были вегетарианцами, путешествовали парами, оказывали
духовную помощь людям, а над теми, кто хотел узнать больше, проводили обряд
consolamentum. Для тех, кто устал от обмана и лжи, они олицетворяли
честность и истину.
На практике из-за огромной ответственности, которую налагал обряд
consolamentum, а также связанной с ним переменой жизни, большинство
совершали таинство только на смертном одре. Обряд был доступен и мужчинам, и
женщинам. В отличие от Римско-католической церкви, у катаров власть не
сосредоточилась в руках мужчин.
"Совершенными" могли стать представители обоих полов; не было ни
иерархии, ни организации, по крайней мере вначале.
Церковь распознала угрозу, которую несли в себе эти простые и
благожелательные духовные наставники, и один из первых это понял Бернар
Клервоский, основатель монашеского ордена цистерцианцев. Он и его орден,
подобно катарам, проповедовали простую жизнь. В 1145 году Бернар много
путешествовал по югу Франции, устраивая дебаты с "совершенными" катаров на
городских площадях. Признавая их благочестие, восхищаясь их честностью и
безыскусностью - но в то же время отвергая их ересь, - он понял, что не
сможет остановить это движение, которое стремительно набирало силу.
Следствием этих дебатов стало создание им более формальной организации,
оформившейся к концу двенадцатого века.
Многие представители местной знати поддерживали катаров, интересы
которых были сосредоточены на их родной земле, Лангедоке, а не на Риме, как
у Католической церкви. Естественно, Рим был недоволен.
В 1209 году был объявлен крестовый поход против катаров, и началась
резня. Полчища рыцарей и искателей приключений с севера хлынули в Лангедок;
они сровняли с землей многие города и поселки, заживо сожгли тысячи
катаров - нередко на одном костре находили свою смерть несколько сотен
человек. К этому времени обветшавший замок Монсегюр, построенный на
неприступной скалистой вершине холма, был восстановлен и превратился в
опорный пункт церкви катаров. В 1232 году после опустошения долин она стал
религиозным центром и местом пребывания "епископа" катаров. На полпути между
замком и отвесными скалами к северу от него была построена деревушка для
"совершенных", руины которой видны на склоне холма и сегодня.
К войскам, участвовавшим в крестовом походе, присоединился молодой