"Герберт Эрнест Бейтс. Перевернутый мир " - читать интересную книгу автора

сей раз она решила отставить и заменить на зауряднейший телесного цвета
нейлон.
- Тут нет лифта, это ужасно. Но вы ведь не очень устали, пока
взбирались по этим ступенькам?
Мисс Страттон, не на шутку запыхавшаяся после четырех лестничных
маршей, причем последний ужасно крутой и узкий, наконец озирала палату
сумасшедшего дома, которую мистер Флетчер называл своим скромным жилищем.
Газовая плита завалена книгами, на кушетке спят три кошки, велосипед усыпан
сухими листьями, на швейной машине, допотопной, еще с педалью, - тарелки,
рюмки, бутылки томатного соуса, миска - бананы с кремом, коробка сардин, на
письменном столе вороха бумаги, прижатые где цветочным горшком, где банкой с
вареньем или с рыбным паштетом, а в одном месте даже надкусанным сладким
пирогом - словом, как в страшном сне. И ко всему еще - ужасающий запах:
гнилой рыбы вместе с пыльной затхлостью, что ли, которая будет всегда, если
сто лет не проветривать и не подметать.
- Боюсь, у меня несколько тесновато, - сказал мистер Флетчер.
Абсолютно не постигая, что на такое ответить, мисс Страттон вдруг
ужасно пожалела мистера Флетчера, который и одет был под стать убожеству и
разгрому своего скромного жилища. С этим нарядом, состоявшим из задрипанных
коротеньких брючек цвета конского навоза и водолазки, которую будто как
следует подержали в смеси стоялого пива с металлической смазкой, так не
вязался новенький салатный костюмчик на самой мисс Страттон, что она уж даже
чуть ли не угрызалась, что надела его.
Мистер Флетчер наливал херес в щербатые стаканы для зубных щеток, а
мисс Страттон думала, что же, интересно, будет на обед. Скоро мистер Флетчер
ей это поведал:
- Я затеял мясной пирог. Обычно он у меня хорошо получается. Но я пошел
в парк за примулами, забыл убавить газ, и все сгорело дотла. Я надеюсь, вы
не против сардин? Они чудесно подходят к хересу.
Между газовой плитой и письменным столом ютился диванчик, мистер
Флетчер расчистил его, освободив от ведра с брюквой, радиоприемничка,
бутылок из-под хереса, ягдташа, ящика с пластинками, и они с мисс Страттон
уселись на нем.
- Самые первые примулы. В этом году они ранние. Мне ужасно хотелось
хоть несколько штучек поставить на обеденный стол.
Примулы стояли в подставке для яиц. Мисс Страттон снова нежно
взгрустнулось, и она поднесла их к лицу и вдохнула бархатистый, тонкий
запах.
- Я вот думаю - вся весна сосредоточена в запахе примул, - сказал
мистер Флетчер. - Так и вспоминаются сразу все твои весны.
Подобные замечания мистера Флетчера всегда страшно действовали на мисс
Страттон. Будто он ее по руке погладил, прижался щекой к щеке. Что-то в них
было такое невыносимо, непостижимо интимное.
Наливая, выпивая, мистер Флетчер в промежутках поднимался, отрезал и
намазывал маслом толстые ломти черного хлеба. Мисс Страттон, все еще в
мыслях насчет обеденного стола и не наблюдая покуда никаких его признаков,
наконец решилась спросить, не надо ли чем помочь.
- Я ем обычно за швейной машиной, - сказал мистер Флетчер. - Она
раскладывается, получается такая плоская крышка. Для двоих как раз очень
удобно.