"Анатолий Безуглов, Юрий Кларов. За строкой приговора... " - читать интересную книгу автора

обернулось. Когда мы мальчика в комнату взяли, то в нагрудном кармашке
записку нашли: "Родителей не ищите". Значит, подкидыш... Из-за него мы в
Днепропетровск уехали, чтобы никто не знал, что он не родной наш сын. Там
его и усыновили. Теперь он нам родней родного. Как же мы его можем чужой
женщине отдать?
- Вы хотите сказать - матери, - мягко поправил Николай Николаевич.
- Нет, - упрямо покачала головой Елена Васильевна, - чужой женщине.
Какая она мать Жене?
Экспертиза дала заключение, что "при сравнительном исследовании
внешности мальчика Пухова Виталия Витальевича с внешностью мальчика Шухрина
Евгения Михайловича на фотокарточках между ними установлены совпадения по
признакам словесного портрета и, таким образом, на представленных фото
изображено одно лицо".
Так дело "Об исчезновении мальчика Виталия Пухова" превратилось в
уголовное дело по обвинению его отца...
Областной суд приговорил Пухова к лишению свободы. Виталик был
оставлен у Шухриных. Впрочем, теперь его звать не Виталий, а Евгений.
Евгений Шухрин. Ни своего прежнего имени, ни своих прежних родителей он не
знает.
Советский закон о браке и семье обеспечивает тайну усыновления.
Разглашение этой тайны нарушает моральные интересы как усыновленного, так и
усыновителя, нарушает их душевное спокойствие. Вот почему и мы в своем
повествовании тоже изменили имена и фамилии.


ПОБЕГ

Анатолий Мясников был рецидивистом. Озлобленный, колючий, с едким
юморком, Толик Самурай на допросах держался вызывающе, с характерной
бравадой бывалого вора, которого ничем не удивишь и у которого ничего не
выпытаешь. Впрочем, Фролов и не стремился получить от него какие-либо
сведения: все участники шайки, кроме Мясникова, сознались и полностью
изобличили своего главаря. Да и сам он отрицал очевидное только из
самолюбия. Тем не менее беседы следователя с Мясниковым длились подолгу.
Это был опор двух людей, по-разному понимающих жизнь. Каждый из них был
уверен в своей правоте, верил в свою правду. Только за Мясниковым стояла
группа таких же отщепенцев, как он сам, а за Фроловым - общество.
Но Мясников не сдавал своих позиций. И присутствовавший как-то на
допросе майор Николаев, старый приятель Фролова по работе ("Мы с ним в
одной упряжке лет пять были", - говорил Николай Николаевич), добродушно
усмехнувшись, сказал:
- Идеалист ты, Николай Николаевич. Думаешь, не понимаю, куда тянешь?
Таких, как Мясников, я частенько встречал, - отбросы, их только могила
исправит. Не сделаешь из него человека, не тот материал.
- Из одной и той же глины и Аполлона, и базарного петушка лепят, -
отшутился Фролов.
- Ну что ж, "лепи"... Вольному воля.
- А я не по своей воле леплю, - сказал Николай Николаевич.
- По директиве?
- Точно. Мне такую директиву персонально Александр Васильевич Чернов