"Анатолий Безуглов. Страх" - читать интересную книгу автора

не слышал за стеной разговора. Митенкова не имеет ни радио, ни телевизора.
Более того, Домовой не реагирует на русские слова. Может быть, он и не знает
русского языка. А выказать свой родной боится. Понятно, почему он и дома все
время молчал. И радио ему не нужно...
- С одной стороны, конечно, - нерешительно произнес следователь. -
Но...
- Я не навязываю вам свою точку зрения. Наглядная демонстрация того,
что у вас нет фактов, чтобы развить свою версию.
- Пока нет, - согласился следователь.
- Он может быть кем угодно: дезертиром, рецидивистом, даже злостным
неплательщиком алиментов... И для каждого случая можно найти аргументы. А у
вас должны быть факты и улики только для одного. Понимаете, для одного и
исключающего все другие.
- Понимаю, Захар Петрович, - кивнул Жаров. - Вот для этого я хочу
сначала исчерпать версию, что Домовой - автор рукописей. - Он улыбнулся. -
Будет и мне спокойнее, и всем.
- Спокойнее, беспокойнее... Истина безучастна к настроению. Или она
есть, или ее нету. Ну ладно, у вас есть какие-то предложения?
- Есть. Я звонил даже Межерицкому. Проконсультировался. Что, если
Домовому показать эти произведения? Может быть, посадить за пианино. Если он
автор, если он их создал, вдруг вспомнит и прояснится у него здесь? - Жаров
ткнул себя в лоб пальцем.
- Что сказал Борис Матвеевич?
- В принципе такой метод возможен. Всякие там ассоциации,
воспоминания... Давайте попробуем, а? Надо же как-то действовать. Но
Межерицкий, насколько я понял, не в восторге. Поговорите с Межерицким, прошу
вас. Проведем эксперимент.
- Хорошо, хорошо. Раз вы так настаиваете. - Я набрал номер больницы.
- Борис Матвеевич, я.
- Слышу, Петрович. Мое почтение.
- Тут у меня следователь Жаров...
- А, этот великий психиатр-самоучка... Звонил он мне.
- Ну и как ты считаешь?
Межерицкий хмыкнул в трубку. Я ожидал, что он сейчас поднимет нас на
смех. Но он сказал:
- Можно попробовать.
Я посмотрел на Жарова. Он напряженно глядел на меня, стараясь угадать
ответ врача.
- А у вас пианино есть? - спросил я.
- У меня лишнего веника нет. Попробуй вышиби у начальства хоть одну
дополнительную утку...
- Придется привезти.
- Утку?
- Нет, пианино, - рассмеялся я.
- Хорошо, что пайщик не моряк... - вздохнул Межерицкий.
- А что?
- Как бы я уместил в палате море и пароход?
Жаров очень обрадовался, что его идею поддержали. Чтобы не оставаться в
стороне от общего дела, в которое брался вложить свой вклад и Межерицкий,
вопрос о пианино я взял на себя. На следующий день в палату к Домовому