"Ллойд Биггл-младший "Музыкодел" {new} [N]" - читать интересную книгу автора

менты. Гнусавое сопрано запело, и несчастный Бак застонал про се-
бя. "Самый выдержанный сыр - сыр, сыр, сыр. Старый выдержанный
сыр - сыр, сыр, сыр".
Уолтер-Уолтер носился по сцене, двигаясь в такт мелодии, сбе-
гая в зал, чтобы поцеловать какую-нибудь почтенную домохозяйку,
пришедшую сюда отдохнуть, и сияя под взрывы хохота.
Снова прозвучали фанфары мультикорда, и Уолтер-Уолтер, прыг-
нув обратно на сцену, распростер руки над головой.
- Слушайте, дорогие зрители! Очередная сенсация вашего Уолте-
ра-Уолтера - Зрлин Бак.
Он таинственно оглянулся через плечо, сделал на цыпочках нес-
колько шагов вперед, приложил палец к губам и громко сказал:
- Давным-давно жил-был еще один композитор, по имени Бах. Он
был, говорят, настоящий атомный муэыкодел, этот парень. Жил он
что-то не то четыре, не то пять, не то шесть столетий назад, но
есть все основания предполагать, что Бах и Бак ходили бы в наше
время бок о бок. Мы не знаем, каков был Бах, но нас вполне устра-
ивает Бак. Вы согласны со мной?
Возгласы. Аплодисменты. Бак отвернулся, руки его дрожали,
отвращение душило его.
- Начинаем концерт Бака с маленького шедевра, который Бак
создал для пенистого мыла. Оформление Брюса Комбза. Смотрите и
слушайте!
Бак успел выключить видеоскоп как раз в тот момент, когда че-
рез экран пролетала первая порция мыла. Он снова взялся за текст
коммерса, и в его голове начала формироваться ниточка мелодии:
"Если флаер барахлит, если прямо не летит-не летит, не летит-вы
нуждаетесь в услугах фирмы Вэйринг!"
Тихонько мыча про себя, он набрасывал ноты, которые то взбе-
гали по линейкам, то устремлялись вниз, как неисправный флаер.
Это называлось музыкой слов в те времена, когда слова и музыка
что-то значили, когда не Бак, а Бах искал выражение таким гранди-
озным понятиям, как "рай" и "ад".
Бак работал медленно, время от времени проверяя звучание ме-
лодии на мультикорде, отбрасывая целые пассажи, напряженно пыта-
ясь найти грохочущий аккомпанемент, который подражал бы звуку
флаера. Но нет: фирме Вэйринга это не понравится. Ведь они широко
оповещали, что их флаеры бесшумны.
Вдруг он понял, что дверной звонок уже давно нетерпеливо зво-
нит. Он щелкнул тумблером, и ему улыбнулось пухлое лицо Халси.
- Поднимайся!-сказал ему Бак.
Халси кивнул и исчез.
Через пять минут он, переваливаясь, вошел, опустился на стул,
который осел под его массивным телом, бросил свой чемоданчик на
пол и вытер лицо.
- У-ф-ф! Хотел бы я, чтобы вы перебрались пониже. Или хоть в
такой дом, где были бы современные удобства. До смерти боюсь этих
старых лифтов.
- Я собираюсь переехать,- сказал Бак.
- Прекрасно. Самое время.