"Ллойд Биггл-младший. Заговор Глендовера ("Шерлок Холмс" новые приключения) " - читать интересную книгу автора

Мадрином поехали домой, а Холмс отправился на полустанок. Он скоро вернулся
и, заехав к нам по пути в дом священника, сообщил, что на полустанке никто
не видел человека, похожего на Коннора.
Мадрин попросил меня оставить его одного на сеновале - он хотел
порепетировать чтение своего стихотворения.
- Не замечаешь, как бегут дни, - сказал я. - Неужели сегодня уже
суббота?
Я прошелся по деревне и заглянул в "Сказочную корову". С полчаса я
совершенно без толку слушал непонятные мне разговоры, чувствуя на себе
недоверчивые взгляды, потом вернулся к Мадрину.
В доме было тихо: Мервин и дети ушли работать в поле. Я взял
валлийско-английский словарь, но вскоре отложил его в сторону - события этой
ночи не давали мне покоя. Они ясно говорили о том, что кто-то хотел убить
Коннора, и это запутывало расследование еще больше.
Наконец появился Мадрин.
- Я сделал так, как вы советовали, - сказал он. - В стихотворении
говорится о добрых делах Элинор Тромблей, о ее помощи бедным людям и о том,
как они опечалены ее смертью. Вот послушайте, как оно звучит.
- Прекрасно, - сказал я, выслушав его. - Надеюсь, Эмерик Тромблей
оценит ваш талант, Дафидд.

Было четверть восьмого, когда мы отправились на сборище к Эмерику
Тромблею. Мы ехали трусцой на своих пони, и нас несколько раз обгоняли
кареты и коляски. Наконец мы свернули на дорогу, идущую в Тромблей-Холл, и
через полчаса оказались у ворот в каменной ограде. Рядом стоял домик
привратника. За оградой был большой пруд, дальше парк и наконец белое здание
с колоннами.
Когда мальчик, помощник конюха, увел наших пони, нас встретил в
вестибюле англичанин-дворецкий и проводил в библиотеку. Там уже собрались
гости. Я сразу узнал Эмерика Тромблея, одетого в элегантный коричневый
костюм, что, конечно, говорило об окончании траура по умершей жене,
преподобного Изикела Брауна, небезызвестного Хаггарта Батта, а также доктора
Дэвиса Морриса, которого встречал пару раз на улице в Пентредервидде. Это
был очень живой, маленький человечек со сморщенным, как печеное яблоко,
лицом, пользовавшийся огромным уважением местных жителей за то, что не
отличал богатых пациентов от бедняков. Был здесь и Уэйн Веллинг, с которым я
мог считать себя в какой-то степени знакомым, хотя разговаривал с ним всего
один раз в Ньютауне на другой день после приезда.
Больше я здесь никого не знал, а Эмерик Тромблей не счел нужным
представить ни меня, ни Мадрина своим гостям. Все валлийцы, включая меня,
Мадрина и Веллинга, держались в стороне от остальных, то ли потому, что
презирали английских выскочек, захвативших власть в их родной стране, то ли
потому, что эти выскочки поставили дело так, чтобы валлийцы знали свое
место.
Все это мне было не внове. Я рано потерял отца, узнал изнурительный
труд, зарабатывая на жизнь себе и больной матери. Мне был запрещен вход в
общество богатых людей. И даже теперь, когда я стал ассистентом Шерлока
Холмса, эти люди всего лишь терпели меня, поскольку я бывал им иногда нужен.
Я взглянул на Веллинга, который, в общем-то, ничем от меня не
отличался: он тоже был наемным работником, услуги которого принимались и