"Ллойд Биггл-младший. Заговор Глендовера ("Шерлок Холмс" новые приключения) " - читать интересную книгу автора

на меня. - Я имею в виду не прогулки по лондонским улицам, а путешествие по
горам и долам, когда за день проходишь миль двадцать-тридцать.
Если он думал удивить меня, то ошибся. Борроу в своей книге уже
подготовил меня к тому, что тридцать миль - это среднее расстояние между
валлийскими деревнями.
- Думаю, что смогу пройти и чуть больше, - ответил я. - Но сначала надо
потренироваться на более коротких расстояниях.
- Конечно. Иногда мы будем путешествовать верхом. - Он посмотрел на мои
ноги. - В этих ботиночках вы далеко не уйдете. Вам надо будет купить
что-нибудь погрубее и понадежнее.
Мы проезжали мимо ухоженных двухэтажных и одноэтажных домов, в
большинстве кирпичных и лишь изредка деревянных.
- Я смотрю, в Ньютауне много красивых зданий, - заметил я.
- Ньютаун - валлийский Лидс, - ответил Мадрин. - Хотя сейчас
наблюдается спад производства, город славится знаменитой валлийской
фланелью. Вы никогда не слышали о ней?
Миновав прекрасное здание городского магистрата, увенчанное башенкой с
часами, мы оказались в центре города. Потом обогнули здание библиотеки и
проехали мимо ничем не примечательного дома. На втором этаже его была
укреплена доска, на которой большими черными буквами было написано:

В ЭТОМ ДОМЕ РОДИЛСЯ РОВЕРТ ОУЭН,
ВЕЛИКИЙ ЧЕЛОВЕКОЛЮБЕЦ

Мадрин объяснил мне, что здесь отец Оуэна торговал скобяными изделиями
и шорной упряжью и что сейчас в этом доме типография. Отель "Медведь"
находился рядом. На рекламном щите отеля значилось, что это самый большой и
комфортабельный отель в Северном Уэльсе, что каждый номер оборудован ванной,
для гостей имеются лужайки для игры в гольф, бильярдные и, наконец, недалеко
от города есть много красивых мест для охоты и рыболовства.
Я оставил в номере свой узелок, и мы прошли сначала по центральной
улице Брод-стрит, потом свернули на Олд-Чёрч-стрит и попали наконец на
церковное кладбище, которое отлого спускалось к Северну. Мне нравилось идти
по чистым улицам, слушать мелодичный звон на башне магистрата через каждые
четверть часа и дышать полной грудью.

- Как видите, - сказал Мадрин, - церковь Святой Марии, на кладбище
которой похоронен великий человек, стоит в развалинах, и никто не собирается
восстанавливать ее, хотя она построена в тринадцатом веке. В городе есть
новая церковь Святого Давида, недалеко от вокзала, и потому старая
заброшена, а жаль.
Мы прошли к могиле и остановились.
- Оуэн выступал против церковных обрядов и вообще церкви как
общественного института, хотя и был по-своему верующим человеком, -
проговорил Мадрин. - Он вернулся в город своего детства уже почти
девяностолетним стариком и здесь скончался. Хотя церковники и выражали
недовольство, его все-таки похоронили на этом кладбище. Местные кооператоры
поставили ограду, которую вы видите; хотели даже воздвигнуть памятник, но
церковные власти не разрешили.
На чугунной доске ограды было выгравировано: