"Питер С.Бигль. Архаические развлечения" - читать интересную книгу автора

Фаррелл проникся к мистеру Макинтайру жалостью и на пятый день работы
приготовил ему омлет. Это был бакский "piperade" - с луком, с двумя
разновидностями перца, с помидорами и ветчиной. Фаррелл добавил в него
особую смесь трав и пряностей, выторгованную им у боливийского адвоката в
обмен на текст "Оды к Билли Джо", и подал омлет мистеру Макинтайру на
бумажной тарелочке с отпечатанными по ней красными и синими кроличьими
следами.
Мистер Макинтайр съел половину омлета и резко отодвинул тарелку, ничего
не сказав, лишь передернув плечами. Но до конца этого дня он так и таскался
за Фарреллом, шелестящим скорбным шепотком рассказывая ему о различных
грибах и о суфле из куриной печени.
- Я и подумать не мог, что под конец жизни придется управлять
забегаловкой вроде этой, - доверительно говорил он. - Я ведь умел
приготовить мясо по-бургундски или фасоль, запеченную в жженом сахаре. А то
еще баббл-энд-скуик. Это такое английское блюдо. Напомните, чтобы я показал
вам, как его делать. У меня была девушка-англичанка - в Портсмуте, во время
войны. Я потом открыл в Портсмуте ресторан, но мы прогорели.
- Моя знаменитая ошибка, - рассказывал Фаррелл тем вечером Бену с
Зией, - вечно я связываюсь с туземцами, Он уже стал заговаривать о том, как
хорошо было бы поколдовать над меню, протащить туда контрабандой
какое-нибудь пристойное блюдо - не все же "Тамперовы Тушки" подавать, -
пока Дисней не подал на эту жалкую шарашку в суд и не отправил ее прямиком в
Банкрот-ленд. Нет, больше мистер Макинтайр омлетов от меня не получит.
Рассказывая, он настраивал лютню, собираясь им поиграть, и теперь начал
гальярду, но из-за молчания Зии сбился в первых же тактах и остановился.
Когда он повернулся посмотреть, что с ней такое, Зия сказала:
- Но ведь тебе это должно было понравиться. Работать на человека, все
еще неудовлетворенного, не желающего списывать себя в отходы. Чего бы лучше,
раз уж все равно приходиться на кого-то работать?
- Э нет, - ответил Фаррелл. - Только не для меня. Когда я поваренок,
я поваренок, а когда я шеф-повар, это уже совсем другой расклад. Я не
отказываюсь давать, но хочу точно знать, что от меня надеются получить.
Иначе выходит неразбериха, приходится утруждать мозги, чтобы в ней
разобраться, а это вредит музыке.
Зия поднялась на ноги движением столь окончательным, что оно уничтожило
даже воспоминания о том, как она когда-то сидела. Голос ее остался низким и
насмешливым, но Фаррелл, уже проживший с ней рядом неделю, знал, что она
движется быстро, лишь когда сердится.
- Кокетка, - сказала она и вышла из комнаты, а Фаррелл замер, более
чем наполовину уверенный, что лампы, ковры и стереопроигрыватель поскачут
следом за ней, и пианино медленно закружится в ее кильватерных струях. Все
струны на лютне снова расстроились.
Фаррелл сидел, положив на колени лютню и гадая, не существует ли
греческого слова, звучащего так же, как то, которое он только что слышал. Он
решил спросить об этом у Бена, но увидев в противоположном конце комнаты
плечи, трясущиеся за наспех сооруженным несостоятельным прикрытием из
чрезмерных размеров альбома репродукций, передумал, снова настроил лютню и с
жаром заиграл "Lachrimae Antiquae[*]". Пожалуй, в начальные такты он вложил
слишком много пыла, но дальше все пошло замечательно. Гостиная Зии была
словно создана для паван.