"Питер Сойер Бигл. Тихий уголок" - читать интересную книгу автора

меня и весы, на которых я мог взвешивать человеческое сердце. Фонтанчика с
содовой водой у меня не было, но стояла баночка леденцов, чтобы раздавать их
детям, когда те приходили покупать сироп от кашля или лезвия. Они называли
мои леденцы конфетами из мать-и-мачехи. Не знаю, почему. Их выпускали в виде
длинных желтых палочек. Не думаю, что их и теперь продают. У меня имелось
все то же, что и у любого другого аптекаря в Нью-Йорке, и кроме того -
немного отравы.
Задул легкий ветерок. Мистер Ребек плотнее завернулся в халат и сунул
руки в карманы.
- Как-то один человек попросил приготовить для него приворотное зелье.
Он был хороший человек, но очень некрасивый, с лицом, покрытым шрамами.
Думаю, он был боксер, потому что его уши выдавали и потому что он частенько
приходил ко мне пить кофе и все говорил о боксе. Была и девушка, которая
нередка заглядывала и порой сидела с нами. Она немного походила на тебя,
Лора, но у нее волосы были светлые. Очаровательная девушка. Этот человек
попросил меня приготовить что-нибудь такое, чтобы она его полюбила. Он
стыдился своего лица, видите ли, и думал, что для меня это будет очень
легко, все равно что солодовый напиток взбить. А я, конечно же, не мог этого
сделать. Ни за что. Потому что это незаконно, и я все равно не знал, как. Но
я сказал ему, что сделаю. Но это всего-навсего устранит агрессивность и
сделает ее восприимчивее. А ему все-таки придется ее спрашивать, какое бы
там у него ни было лицо, - он улыбнулся, вспомнив об этом. - Она была милой
девушкой, и думаю, что она его и так любила. Но после того случая все стали
приходить ко мне и спрашивать приворотное зелье, гороскопы, счастливые чары,
да еще и желали, чтобы я им сны толковал. Люди, знаете ли, несчастливы, и в
поисках удачи за все ухватятся. Они вели себя, как если бы я был ведьмой или
каким-нибудь банальным чародеем, молили меня исцелить их детей или сделать
что-нибудь, чтобы мужья прекратили пить. Я им говорил, что не могу, что я не
волшебник, и одни плакали, а другие проклинали меня. То были печальные
проклятия и не особенно сильные. И вот я сделал очень большую ошибку. Я
пообещал попробовать. Я думал: ведь я - аптекарь, я пытаюсь помогать больным
людям, эти люди тоже больны, только иначе, и я попытаюсь им помочь, хотя и
не надо бы, ибо в этом мире не существует волшебников. Но они во мне, думаю,
нуждались, а это важно, чтобы в человеке нуждались. И вот я смешивал разные
безобидные травки и советовал подсыпать их в пищу, предлагал им спать с
пакетиками муки под подушкой, потому что тогда будут сниться добрые сны. Я
стал шаманом. Нью-Йоркским шаманом. Я им не собирался делаться, но так
вышло. И что еще хуже, я был не особенно хорошим шаманом. Иногда мне везло.
Иногда я верно угадывал, и ребенок поправлялся или получалось нужное число.
Но не очень часто. Люди, которые не верили во всю эту дребедень, перестали
заходить, а те, которые верили, тоже перестали, потому что мое колдовство
оказалось не очень эффективным, - руки мистера Ребека вертели и обкручивали
одна вокруг другой пояс халата, но он все еще робко улыбался. - Только
по-настоящему преданные чудаки не оставили меня, а аптекарь - это, вероятно,
единственный человек в мире, который не может найти им применения. Но я
служил им, потому что они были одиноки и верили в меня. Я стал их пророком,
для которого, может быть, пришли дурные дни, но не утратившим честь. Так что
иногда я немного важничал, - он начал тихо посмеиваться от неподдельного
веселья, поглаживая редкие волосы загорелой ладонью. - Я знал, что рано или
поздно что-то должно случиться. То, чем я занимался, было незаконно вообще и