"Дмитрий Биленкин. Сила сильных" - читать интересную книгу автора

открутил крепежные винты, снял кожух, кончиками пальцев ощупал схему.
Ничего, канал информразвертки довольно широк - можно попробовать. Антон
тронул рычажок переключателя, экран налился белесым светом, на панели
зажегся рубиновый огонек.
- Задача на метаязыке, - тихо сказал Антон.
- Готов, - последовал бесстрастный ответ.
Для выражения задачи и ее ввода в Искинт требовался светокарандаш, но
Антон им не воспользовался, не это ему было нужно. Легким касанием пальцев
он, точно зверька, огладил инвентор, тронул грани смежных кристаллов, пока
не ощутил знакомое покалывание, и тогда, опустив ладони, сосредоточился на
этом щемящем покалывании, представил, как под кожей ладоней исчезает
холодок соприкосновения с веществом, как вместе с холодком исчезает его
твердость и нет уже больше ни пальцев, ни вещества, ни тесной комнаты, ни
аппарата в ней, а есть только человеческое "я", движущееся навстречу тому,
что скрыто в Искинте, - сливающееся с ним.
Мгновение перехода, как всегда, выпало из сознания. Внезапно Антон стал
не тем, чем был, бесплотно завис в волне необозримого, почему-то белого,
как полуденный туман, океана, и эта волна колыхнула его сознание, или,
наоборот, сознание всколыхнуло всю эту туманную и неощутимую вокруг
белизну. Что-то вроде изумления передалось Антону, он привычно и быстро
откликнулся, и тогда в его сознании вспышкой возник вопрос, который нельзя
было выразить словами, как, впрочем, и весь последовавший затем диалог, в
котором человек узнавал Искинт, а тот, в свою очередь, узнавал человека.
Хотя можно ли это назвать узнаванием? Один из величайших философов,
Карл Маркс, к ужасу примитивных материалистов еще в докибернетическую
эпоху высказал ту, впоследствии самоочевидную мысль, что и машине присуща
своя, особого рода "душа", выражающаяся в действии законов ее
функционирования. Тем более это относилось к Искинту, искусственному
интеллекту целой планеты, главному управителю всех ее техносистем, чья
память вмещала все и вся, чей мозг одновременно решал тысячи задач,
отвечал на тысячи запросов и выдавал миллионы команд. Да, у Искинта была
своя "душа", огромная и сложная, как он сам, ее-то Антон и воспринял как
бескрайне колышащийся, неосязаемо белый, безбрежный океан инаковости.
Но если бы диалог между человеком и Искинтом можно было перевести в
слова, то он бы предстал примерно таким.
- Кто или что там?
- Я человек.
- Вижу, но ты иной.
- Чем?
- Иная регуляция психики, больше уровней, отчетливый контакт.
- С тобой часто входят в контакт?
- Редко, попыткой, нет отклика. Оттого и вопрос: кто?
- Я раскрываюсь. Снят ли вопрос?
- Да. Ты человек. Не как все. Интересен.
- Это взаимно.
- Новое всегда интересно.
- А общение?
- Общение - это вопрос мне и мой ответ. Интересно, когда новый вопрос.
Бывает редко.
- Общение больше, чем вопрос и ответ.