"Алексей Биргер. Игра с джокером ("Богомол" #3)" - читать интересную книгу автора

нашел, и с трудностями справлялся, и тут из-за какой-то шпаны все
оборвалось! Такая ярость во мне стала подниматься, что готов я был бить
этих гадов и бить, чтобы земля под ними горела и чтобы больше никто из них
наш белый свет не пакостил.
Вы спросите, может, понимал ли я, что уже одно уголовное преступление
совершил, человека убив, и что совсем тяжкие преступления замышляю? Может,
умом и понимал, но не думал в тот момент, и меня это не касалось. И я вам
вот что скажу: я ведь жизнь свою без крови не прожил, и если награды
получал за то, что доводилось убивать людей, которые лично мне ничего
плохого не сделали, но которые вооруженными врагами нашего государства
были, то уж могло дозволить мне это государство расправиться с теми, кто
мне словно острый нож в сердце мне воткнул, жизнь близких мне людей
поломав. Приблизительно так я размышлял, если вспомнить. Может, и
неправильно, но так. И угрызений совести никаких не чувствовал, да и сейчас
не чувствую. Для угрызений совести ко мне другие мертвецы являются, из-за
которых, вроде бы, мне угрызаться по долгу службы не положено...
Да, отвлекся я. Вы уж простите старика за болтливость. Нашло-наехало,
сами понимаете. Это я, чтобы вы лучше поняли, какие чувства мной владели. И
не удержался я, открыл холодильничек, вынул початую бутылку водки, которую
Настасья на травках выстаивала, да и выпил разом полстакана в память
Васильича.
- Вечная, - говорю, - тебе память, Феликс Васильевич, и не волнуйся ни
о чем, я за тебя поквитаюсь, и семью твою от всех бед огражу, насколько сам
жив буду...
Тут мне другая мысль в голову пришла. А не мог паспорт в машине
остаться, в "бардачке"? Ведь и прав, и техпаспорта я нигде не вижу. Нет,
думаю, скорее, он все эти документы при себе носил, но уточнить не мешает.
Позвонил я в больницу, позвал Петра Ильича, спрашиваю у него:
- Скажите, а какие-нибудь документы у Васильича были?
- Права и техпаспорт мы у него в кармане пиджака нашли, - отвечает
врач. - И ещё кой-какие бумаги, до его предпринимательства относящиеся.
Накладные там, доверенность одна имеется нотариальная... Все уже в
отдельный пакет сложили, чтобы родным вернуть. Паспорта там не было, уверяю
вас. Что, найти не можете?
- Не могу, - признался я. - Вот, свидетельство о рождении нашел,
пенсионную книжку, военные дела... Может, они паспорт заменят? Очень не
хочется его жену тревожить...
- Я посоветуюсь, - отвечает врач. - Может, и позволят по свидетельству
о рождении все бумаги выписать. Но вы продолжайте искать. Может, ещё
какие-нибудь места припомните, где его паспорт может находиться.
- Погодите, - говорю я. - Вы сказали, там доверенность есть, на
кого-то им выписанная? В доверенности всегда паспортные данные указываются.
Может, вы перепишете их оттуда, для всех ваших бумаг, чтобы дело не стояло?
Якобы с паспорта списали... А потом и паспорт найдется, не мог же он сквозь
землю провалиться.
- Ничего идея, - говорит врач. - Знаете, если нас трясти начнут, чтобы
мы поскорей все бумаги о смерти оформляли, то мы так и сделаем.
Попрощался я с ним, положил трубку, малость успокоившись. Хоть дело
задвижется, не будет Васильич ждать в морге, когда всю волокиту с его
документами утрясут, по-человечески похороним, в должный срок... Ведь и вся