"Алексей Биргер. Чеки серии 'Д' ("Седой и 'Три ботфорта'" #2)" - читать интересную книгу автора

было) раскупили очень быстро, хотя у нас тысяча рублей уже считается очень
хорошей зарплатой. Ну, богатые люди и у нас водятся.
В общем, если считать, что теперь такой ранец выходит приблизительно в
пятьдесят долларов (девятьсот плюс тысяча пятьсот разделить пополам и
разделить по курсу, улавливаете?), то, значит, в те времена это равнялось
бы пятидесяти чекам серии "Д" - ста пятидесяти старым рублям. Жуткие
деньги!
Это, как видите, я сосчитать могу. Но в том-то и дело, по моему
пониманию, что есть вещи, которые никакими деньгами не меряются. Скажем,
тот же "мерседес" Владимира Высоцкого, чуть ли не первый на всю Москву, о
котором до сих пор вспоминают. Если б у него угнали этот "мерседес", о
никакие бы деньги ему этого не возместили, хоть десять "мерседесов" на эти
деньги потом купи, верно? Потому что этот автомобиль... нет, даже не его
фирменным знаком он был, так слабо будет сказать, он был его мечтой и его
другом, таким другом, без которого Высоцкого уже не представляли. И вот эти
вещи - маленькие или большие такие проблески чуда, которое всю жизнь
озаряет - они, как я говорю, не ложатся на деньги и все тут. Скажем, глупо
было бы говорить, что у Юрки украли шесть рублей тридцать копеек в чеках
серии "Д", около девятнадцати рублей нормальных по курсу того времени - у
него украли его мечту, украли последнюю в его жизни (как он тогда считал)
возможность отведать это маленькое чудо, мандарины дольками в собственном
соку, да ещё друзей угостить. Разве можно девятнадцатью рублями измерить
вкус таких мандаринов на языке? И точно так же никакими деньгами не
измеришь кожаный ранец с медными заклепками и "молниями", с красными
светоотражателями. То есть, воры-то, конечно, свою мерку всегда найдут,
быстро сориентируются за какую сумму этот ранец можно толкнуть. Вот только
эта сумма не будет иметь к ранцу никакого отношения.
Так что, вот, Юрка сидел шандарахнутый и, можно сказать, совсем
никакой. Его друзья растеряно молчали, а мужичок вытащил из кармана ручку и
мятый блокнот.
- Я себя, знаете, виноватым чувствую, - сказал он. - Попробую я
отловить этих гадов и отобрать у них украденное.
- Как у вас это получится? - с безнадегой в голосе спросил Юрка.
- Может, и получится. Я ж их приметил. И, вроде, они не первый день
тут вертятся. А значит, снова появятся. Тут я их и сцапаю за шкирку - нам
тоже такая шпана не нужна, только дела вести мешают. И все мужики, которые
тут навроде моего подрабатывают, меня поддержат. Так что дайте телефон, по
которому с вами можно связаться, и я отзвоню, коли успехи будут.
- 276-15-67, - сообщил Юрка. И, подумав секунду, добавил. - Только
лучше днем звонить, пока родители на работе. Часов до шести. И не в среду.
В среду у мамы библиотечный день, она дома... Я, понимаете, не хочу им
говорить, что меня ограбили. Расстраивать их не хочу. Скажу пока, что ранец
в школе оставил, потому что с друзьями гулять пошел. А уж если у вас ничего
не получится - тогда сознаюсь.
- Положись на меня! - откликнулся мужичок. - Да, а тебя-то с какого
часа можно дома застать?
- Часов с двух точно, - ответил Юрка. - Иногда и раньше.
- А завтра, в пятницу?
Юрка прикинул в уме, потом поглядел на друзей.
- Во сколько у нас уроки кончаются? Все в голове спуталось!