"Терри Биссон. Старьевщик " - читать интересную книгу автора

- Ну-ка, посмотрим на него, - сказал Лоу, вытаскивая свой маленький
фонарик и высвечивая им содержимое моей сумки. - Куда он подевался?
- Я... отдал его обратно, - сказал я.
Ложь вырвалась на волю прежде, чем я осознал, зачем она мне
понадобилась. Альбом в моей комнате, прислоненный к стене у кровати.
Совершенно против правил Бюро.
- Отдал обратно? - переспросил Данте из полутьмы.
- Ложная тревога.
- Чушь, - фыркнул Данте. - Парня либо стерли, либо не стерли.
- Обложка оказалась пустой, - объяснил я.
Провидческая ложь.
- Чушь. Ты встречался с бутлегерами.
- Не следует даже шутить на эту тему, - напомнил я ему. - Шутить о
бутлегерах запрещено федеральным законом.
- Я говорю все, что мне, черт возьми, нравится, - ответил Данте, -
прошу вашего чертового федерального прощения.
Я не обиделся. Данте всегда такой (или был такой). В любом случае, я из
тех, кто лгал и раньше, так что проблем с совестью у меня нет. По работе я
должен вести себя дипломатично, так что искажение или легкое изменение
действительности не такая уж и редкость. Меня больше занимал вопрос, почему
я вытащил альбом из сумки и почему так и не положил его обратно. Ничего
подобного раньше не случалось, а работаю я в Бюро с двадцати лет...
Я покончил со здоровой пищей и перешел на жареный сыр. Приятная еда. Я
чувствовал себя немного странно.
Первое в тот вечер изъятие, фильм (мир полон фильмов), на Малом Пляже,
в комплексе кондоминиумов в восточной части острова. К двери его подвезла
женщина в инвалидной коляске. "Беглец", часто мелькавший в новостях в
прошлом году, когда его стерли, потому что им, по всем признакам,
ознаменовался конец Харрисона Форда. Фильм лежал на куче видеокассет на ее
коленях. Женщина в коляске пыталась всучить мне их все и очень расстроилась,
когда я сказал, что остальные ничего не стоят. Некоторые удалили лет
двадцать назад, самый свежий, вестерн "Бонни и Клайд", уже десять лет как
стерт.
Она не просто расстроилась, она разозлилась. Раздраженная - наверное,
подходящее слово. Она принялась жаловаться, но я сказал, ей следует
благодарить Бога, что я из Отдела удаления, а не принуждения, так как
наказание за хранение предметов искусства более чем шестилетней давности уже
даже не штраф, а шесть месяцев заключения. Теоретически, конечно: правило
вступает в силу только, когда существует подозрение или уверенность в
бутлегерстве. Регистрация остается добровольной, и никто не притворяется,
что она полная.
Ее моя речь не поразила.
- Заключения? - прокаркала женщина, описывая вокруг меня круги на своей
коляске.
Закончилось тем, что я все равно отдал ей сотню. Хотя у нее и
неприятный характер, она калека и одинока. Насколько я понимаю, для того и
существуют бонусы. Мы ведь работаем с людьми, а я человечный.
Второе вечернее изъятие было в Бруклине, в школе Чарли Роуза на 83-й. Я
люблю ездить по мосту, одно из преимуществ обладания лектро. Мы не часто
навещаем учебные заведения. Большинство из них свернули свои библиотеки