"Элджернон Блэкввуд. Ивы (Сб. "Жизнь зверя")" - читать интересную книгу автора

меня не было.
- Это спасло тебя! - сказал он. -Мы их куда-то отогнали. Больше не
гудит. Их нет хотя бы сейчас!
Истерический хохот снова накатил на меня, а там и на него, мы
тряслись от целительного смеха. Стало гораздо легче, мы вернулись к
костру, подложили хворосту - огонь разгорелся. Тогда мы увидели, что
палатка упала и лежит кучей на земле.
Мы стали ее поднимать, то и дело спотыкаясь.
- Это все воронки, - сказал швед, когда палатка уже стояла, а костер
освещал несколько ярдов. - Ты смотри, какие они большие!
Вокруг палатки и у костра не было никого, зато были воронки, следы
вроде тех, что мы видели, но гораздо глубже и шире - красивые, круглые и
такие глубокие, что в них уместилась бы вся моя нога, до колена.
Мы молчали. Мы знали оба, что самое безопасное - уснуть, и легли,
забросав огонь песком. Мешок с едой и весло мы взяли в палатку, байдарку
положили так, чтобы касаться ее ногами. Любое движение, самое малое,
разбудило бы нас.

5

Я твердо решил не засыпать, но так устал и душой, и телом, что сон
почти сразу окутал меня блаженной пеленой забвения. Помогло этому и то,
что спутник мой уснул, хотя поначалу беспокоился и часто просыпался, чтобы
спросить, "слышал ли я..." Ворочаясь на пробковом матрасе, он говорил, что
палатка движется, река затопила остров, и я выходил, смотрел, успокаивал,
так что он расслабился, задышал ровнее, потом захрапел, а я впервые в
жизни обрадовался храпу.
Проснулся я потому, что стало трудно дышать. Лицо мое покрывала
простыня, на ней было еще что-то, и мне показалось, что спутник мой
перекатился ко мне со своего матраса. Окликнув его, я сел и тут же понял,
что палатку окружили. Мелкий перестук слышался снова; ночь пропиталась
ужасом.
Я опять окликнул друга, погромче, он не ответил, но храпа не было,
брезентовая дверца болталась. "Так нельзя", - подумал я и подполз к ней в
темноте, чтобы ее покрепче зашпилить, и только тут понял, что я один,
спутник мой куда-то делся.
Вылетев из палатки как сумасшедший, я очутился в потоке гулкого
звона, который просто хлестал с неба, словно и он обезумел. Гудело так,
будто вокруг слетелись тучи невидимых пчел. Воздух стал гуще, мне было
трудно дышать.
Заря еще не занялась, но слабый свет поднимался от тонкой белой
полоски у горизонта. Ветра не было. Я мог разглядеть кусты и реку за ними
и бледные пятна песка. Бегая по острову, я выкликал имя друга, орал как
нельзя громче какие-то бессвязные слова. Голос тонул в ивах, его заглушало
гудение, он умирал в нескольких футах. Я кинулся в самую заросль, стал
пробиваться, спотыкаясь о корни, царапал лицо о враждебные ветки.
Внезапно я вышел на чистое место и увидел между водой и небом темную
фигуру. Друг мой стоял одной ногой в воде! Еще секунда - и поток его
унесет.
Я бросился на него, обхватил руками, вытащил на песок. Конечно, он