"Дженнифер Блейк. Дерзкие мечты " - читать интересную книгу автора

могла бы любить, крохотное беззащитное существо, которое безо всяких
условии любило бы ее в ответ. Забота о ребенке заполнила бы пустоту ее
жизни и, возможно, дала бы ей повод избегать вечерних посещений Гилберта.
Супруг подвел Вайолетт к тяжелой кровати розового дерева с пологом из
коричневого шелка, расшитого золотом. Он распустил пояс ее халата и
осторожно снял его, оставив Вайолетт в одном белье. Она поднялась по низким
ступенькам и легла на кровать, а он, быстро освободившись от брюк и
ботинок, расслабил галстук, стянул рубашку и жилет и, не снимая исподнего,
лег рядом с ней.
Вайолетт, покорная его воле, лежала без движения, пока он расстегивал
крохотные пуговицы у нее на лифе. Она почувствовала, как он горячими губами
коснулся ее груди, а потом начал жадно целовать сосок, причиняя ей немалую
боль.
Она попробовала протестовать, тогда он сдернул с нее оставшуюся одежду
и потянулся рукой к ее бедрам.
Навалившись на жену, Гилберт раздвинул ее ноги и торопливо вошел в
нее. Она пододвинулась, чтобы избавить себя от лишней боли. Движения его
были поспешны и резки, кровать скрипела, полог раскачивался над ее головой.
Почти не успев начать, Гилберт наклонился к ней и, приникнув ртом к ее
губам, с содроганием чресел вошел в нее еще глубже.
Вайолетт не могла дышать, не могла двигаться под тяжестью его веса. И
вдруг в припадке отчаяния она увидела перед мысленным взором лицо Аллина
Массари. Откуда-то из глубин души, о существовании которых она и не
подозревала, пришли слезы, подступили к глазам, готовые вырваться из-под
сомкнутых век наружу. Она прокричала про себя его имя, и тогда солоноватая
влага потекла по щекам, оросив ее растрепанные волосы.


***

На следующее утро на подносе с завтраком, принесенном гостиничной
горничной и оставленном перед дверью спальни, лежал букет сирени. Термина
поставила поднос у кровати Вайолетт и подошла к окну раздвинуть шторы.
Гилберт, который всегда просыпался рано, уже отправился на улицу -
прогуляться и купить утреннюю газету. Он не завтракал в гостинице, так как
уже свыкся с английской привычкой иметь основательный завтрак и гостиничный
утренний поднос его не удовлетворял.
Вайолетт села в кровати и взглянула на теплые булочки и кофе, которых
ей было вполне достаточно. Она предпочла бы французский кофе с молоком, но,
как выяснилось, в Лондоне его найти было практически невозможно, поэтому
она довольствовалась тем, что наливала побольше сливок.
Вайолетт размешивала кофе, когда вдруг заметила на подносе сирень.
Отложив ложку, она потянулась к букету. Запах, исходивший от сотен
крохотных цветков нежно-лилового цвета, был чист и нежен, как первое
дыхание весны. Она поднесла букет к лицу и, вдохнув его аромат, счастливо
улыбнулась.
Рядом с букетом на подносе лежало письмо. Ее муж не отличался
сентиментальностью. С чувством, граничившим со смущением, Вайолетт взяла в
руки конверт и сломала крохотную печать.
Письмо прислал не Гилберт. Оно состояло всего из нескольких строчек,