"Дженнифер Блейк. Зов сердца " - читать интересную книгу автора

румянцем. Она назвала свое полное имя, нагнулась стереть каплю бульона у
него с груди и только потом встретилась с ним взглядом.
Он долго смотрел на нее с бесстрастным лицом. Наконец опустил глаза, и
у него вырвался тихий звук, то ли смех, то ли вздох:
- Мадемуазель Нольте, разумеется,- прошептал он,- кто же еще?
Двое суток из раны Рене сочились кровь и гной, и в это время казалось
опасным тревожить его. На третий день Сирен стала сомневаться, не будет ли
ему удобнее в его собственной квартире, чем на жестком ложе у нее под
гамаком. Конечно, ей самой было бы гораздо лучше, если бы он ушел, она бы
снова стала хозяйкой. В своей комнате, и ей бы не приходилось соблюдать
осторожность, чтобы не будить ею, ложась спать или одеваясь по утрам.
Нельзя сказать, что он причинял много беспокойства. Из-за высокой
температуры он почти все время спал, просыпался лишь для того, чтобы поесть
тушеного мяса и рыбы, которые она готовила для всех. Гастон мыл его и
обслуживал его более интимные потребности в качестве дополнительного
наказания за то, что отлучился со своего поста. И все-таки само присутствие
Лемонье держало всех в постоянном напряжении. Он мог слышать каждое
произнесенное слово, если бы потрудился прислушиваться, и, поскольку Пьер
настоял, чтобы занавеска, отделявшая пристройку, была все время поднята с
одной стороны, мало что можно было утаить от его взгляда. Сирен не
удивилась, когда утром на четвертый день Пьер позвал ее сойти на берег.
- До каких пор он будет торчать у нас? Разве больше некому озаботиться
нем, ему некуда пойти?
При ярком свете зимнего дня на его обветренном лице обозначились
морщины, которых она прежде не замечала. А в глубине голубых глаз застыла
тень былой скорби - она видела ее и прежде, но никогда не осмеливалась
спросить о ее причине.
- Я не знаю, господин Пьер,- ответила она, обращаясь к нему так, как он
сам предложил ей называть себя, когда она впервые появилась у них.- Я могу
спросить.
Он пыхнул тростниковой трубкой.
- Мне не жалко места, но это должно же когда-нибудь кончиться.
- Многим из тех, кто приезжает в колонию, некому помочь, когда они
больны.
- Для этого существует больница сестер-урсулинок.
В его голосе звучали настойчивость и суровость, заставившие Сирен
внимательно посмотреть ему в лицо.
- Чего вы опасаетесь? Вы думаете, те, кто пытался убить его, могут
прийти за ним сюда?
- Я думаю, ему следует находиться среди своих и подальше от тебя,
милая.
Это выражение привязанности в сочетании все с тем же настойчивым
предостережением убеждало. Сирен фыркнула.
- Вы просто помешались на этом.
- И не без оснований.
- Не понимаю!
- Взгляни в зеркало.
Она с улыбкой покачала головой.
- Бедный господин Пьер! Что за судьба - взвалить на себя заботы о чужой
дочери, которую подкинули в ваш дом, словно кукушонка.