"Чэй Блайт. Немыслимое путешествие " - читать интересную книгу автора

понадобилось убрать грот, поскольку я шел под передними парусами. Но грот не
желал идти вниз. Я пробовал и так и этак, наконец полез на мачту и на
полпути увидел, в чем неисправность. Спустился за инструментом и снова влез
на мачту, больше часа проболтался на ней - удовольствие ниже среднего. Скоба
грота, как выяснилось, согнулась так сильно, что ее надо было менять, но я
не мог сразу к этому приступить, потому что, поднимаясь на мачту, растянул
мышцу, надо было передохнуть. Много ли минут надо, чтобы прочесть об этом, а
мои рейды на мачту и возня с такелажем заняли целый день. Ремонт был
закончен только к 22.15.
Следующий день прошел намного лучше. Веточка белого вереска, подаренная
моей сестрой Джен, все еще держалась, благотворно действуя на мое
настроение. (Я подвесил ее над штурманским столом, с ней и развернутая карта
выглядела как-то веселее.) В этот день я решил, что не вредно прочесть
молитву перед едой. Право, у нас есть все причины быть благодарными за то,
что мы не знаем голода.
Рандеву состоялось 29 октября. Слово журналу:
"Радостный; день - печальный день! Встретился с Фрэнком и Энтони у
самой Мадейры в 9.15. Вообще-то могли бы встретиться раньше, но в
условленном месте было много рыболовных лодок, и в темноте мы не рассмотрели
друг друга. До чего здорово было снова увидеться! Мы разговаривали около
часа, они сидели в ялике, спущенном на воду с яхты, на которой вышли. Глупо,
что я не мог принять их у себя на борту, но таков уж порядок.
Обменялись письмами для Морин и от Морин. Я передал отснятые пленки и
заполненные страницы судового журнала.
Простившись с друзьями, я взял курс на юго-запад. Настроение было
подавленное. Читая письма Морин, я еще сильнее ощутил нашу общность. Нам
посчастливилось, у нас одни убеждения. Помню, был случай в 1964 году, когда
я в Бахрейне зашел в церковь, зная, что сегодня и Морин пойдет в церковь.
Урвал несколько часов для сна - я здорово устал, не столько от
физической нагрузки, сколько от переживаний".
Вместе с письмами Морин прислала записанные на пленку голоса, свой и
Сэмэнты. У меня был магнитофон, я с наслаждением слушал эту запись и всем
сердцем пожелал обеим счастья.
Первую неделю ноября держалась в основном хорошая погода, и все шло
довольно гладко. Я находился в широтах, которые зимой привлекают любителей
морских круизов, и, хотя одиночное плавание вряд ли назовешь круизом,
приятная погода и впрямь напоминала об отпускной поре. По этому поводу я
постановил ежедневно устраивать себе "Час услады" - другими словами, час,
когда я буду отдыхать и заниматься только приятными делами. Первый "Час
услады" был отмечен первой с начала плавания стопочкой виски. Только одной
стопочкой, в море я вообще стараюсь избегать алкоголя. Потом с удовольствием
почитал "Дитя пятницы" Жоржетты Хейер.
Моей главной задачей было как-то отремонтировать сломанный
стаксель-гик. Я уже рассказал о поломке по радио Филу Уолфиндену, и он в
ответ сообщил мне технические рекомендации фирмы-изготовителя. Выполнить эти
рекомендации в хорошо оборудованной мастерской на суше ничего не стоило бы;
совсем другое дело возиться в одиночку с двадцатипятифутовым шестом на
палубе малого судна в море, но я сделал все что мог. Пришлось укоротить гик
почти на три фута. Конечно, это отразилось на работе с парусами, но лучше
укороченный гик, чем совсем никакого! Тем более что тут, как назло, и второй