"Николас Блинкоу. Наркосвященник " - читать интересную книгу автора

- Кого он ждет? - спросил Шади. - Кого-то с музыкального фестиваля?
- Одного из организаторов, - кивнула София. - Тот сказал, что хочет
перепроверить все детали программы. Юсуф предложил ему переслать их по
электронной почте. Но он ответил, что его не затруднит зайти.
- Так и сказал? То есть ему не составляет труда отмахать через пустыню
в Вифлеем. Ты понимаешь, о чем это говорит?
София начала догадываться, что этот человек собирался сделать какое-то
заявление насчет Сухи Арафат. Наверное, ее поход по магазинам уже закончен,
и теперь она могла бы выкроить время для посещения церемонии закрытия
фестиваля. София уже собиралась посплетничать на эту тему с Шади, но тут
дверь радиостудии отворилась и вошла их старая учительница, сестра Хильда.
- Шади, не оглядывайся, - предупредила София.
- А что там? - Он все-таки не удержался и обернулся. Когда Шади увидел
сестру Хильду, у него перехватило дыхание.
Сестра Хильда мало изменилась с тех пор, как Шади и София посещали у
нее уроки французской литературы. Вообще-то она была швейцаркой немецких
корней, с итальянским примесом. Что в ней имелось французского, понять было
трудно, это как-то слабо проявилось. Посмотрев в ее темно-карие глаза,
залегшие в засаде под черными звеньями бровей, сразу хотелось каяться в
грехах, которых не совершал.
Застенчивая от природы, она была вынуждена контролировать свое
состояние при помощи строгого режима злобной мелочности. Это работало до тех
пор, пока внезапная страсть не возвращала ей застенчивость с краской
смущения и заиканием.
- Чего ей надо? - прошептал Шади краем рта, в стиле чревовещателя, так,
чтобы сестра Хильда не видела движения его губ.
Монахиня все медлила в проходе, вцепившись мертвой хваткой в свою сумку
с надписью "Pan Am". Она хотела наверняка убедиться в добропорядочности
присутствующей здесь компании.
- Может, ей надо переписать какую-нибудь пленку? - предположила София.
Сестра Хильда была удовлетворена тем, что радиостудия не поднесла ей
никаких сюрпризов. Толкнув дверь в комнату, где сидела София, она
воскликнула:
- Шади, малыш! Сколько же я тебя не видела, дорогой?
Он совершенно четко мог назвать точную дату, но все-таки сказал:
- Не знаю. Пару лет?
- Никак не меньше, милый. Да, тогда ты не был таким взрослым мужчиной,
как теперь.
София решила, что лучше не вмешиваться. Она была готова пожертвовать
Шади, раз уж это так необходимо, и сказала:
- Простите, сейчас начинается моя программа. Может, вы поговорите в
коридоре?
Сестра Хильда наклонила голову, порылась в своей панамериканской
сумочке и вытащила оттуда кассету.
- Я пришла, чтобы переписать вот это, - объяснила она. - Шади, дорогой,
ты поможешь мне?
В свое время сестра Хильда не могла поверить своему счастью, когда
впервые увидела аппарат для копирования пленок. Это случилось шесть месяцев
назад, и с тех пор монашка неизменно являлась раз в десять дней. Кассеты
были частью неформальной библиотеки, имевшейся у монахинь еще в те времена,