"Николас Блинкоу. Наркосвященник " - читать интересную книгу автора

неуверенно покачал головой и спросил, так ли ей это необходимо, потому что
не знал, как Церковь к этому отнесется.
Она продолжала:
- Я шла за ним через весь парк, пока не уломала его. Мы сели на
скамейку, и тут я не выдержала и расплакалась. Я заметила, что все время,
пока я говорила, он непрерывно делал пальцем какой-то знак...
И София покрутила пальцем в воздухе:
- Знаешь, наверное...
- "Быстрее-быстрее?"
- Да, или "смывайся". По-моему, я больше ни у кого этого знака не
встречала, пока не стала работать с Юсуфом.
И она снова, уже медленнее, нарисовала в воздухе нечто похожее на
изящно вытянутую букву О.
Шади следил за ее длинным тонким пальцем и за четко очерченным овалом
ее ногтя цвета кофе.
- Ну, значит, священник очень спешил?
- Не знаю. Но он меня достал, и я его ударила.
- Ты ударила священника?
- Мне не понравилось, как он ко мне отнесся. Думаю, я ничего ему не
сломала, мне было всего двенадцать лет.
Шади громко расхохотался, лицо его покрылось складками и покраснело,
проявив на виске лунный кратер переплетенных шрамов, след израильской
дымовой гранаты, полученный восемь лет назад. Тогда он чуть не погиб. Только
это место на его лице и оставалось бледным.
Шади происходил из мусульманской семьи, рос в Вифлееме, а потому к
священникам питал смешанные чувства. Он посещал ту же монастырскую школу,
что и София, и уже отучился два семестра в Вифлеемском университете, который
курировал орден католических учителей - братьев де ля Салье, когда с ним и
произошел инцидент с дымовой гранатой. После выхода из больницы он перевелся
в Американский университет, и несколько лет они с Софией не виделись. Она
получила стипендию на изучение истории в Сорбонне, а он, на деньги,
выплаченные ООП* в качестве компенсации за перенесенное ранение, уехал в
Детройт заниматься международными отношениями.
______________
* ООП - Организация Освобождения Палестины.

- Шади, но я ведь уже рассказывала тебе про этого священника, - сказала
София.
- Да нет же, честно. Я бы запомнил. Вообще-то Шади должен был сейчас
работать.
Обычно он просматривал подобранную Юсуфом Салманом сводку новостей, но
сегодня его задержала охрана на контрольно-пропускном пункте, и он опоздал.
Юсуф был уже в эфире, но Шади это не особенно расстроило, можно было
расслабиться и поболтать с Софией. Она уже и не помнила, с чего это начала
рассказывать ему про свою импровизированную исповедь в лондонском парке, но
по крайней мере, ей не приходилось вдаваться в подробности: Шади был хорошо
знаком с исповедальнями. По субботам после занятий в своей школе он, бывало,
прокрадывался в церковь и подсматривал, как другие дети проходят обычную
субботнюю исповедь. Один раз его даже обнаружили в кабинке с длиннющим
списком грехов.