"Джеймс Блиш. Засеянные звезды" - читать интересную книгу автора

установили, что ни одно известное вещество не способно противостоять им.
Теория допускает существование более прочных веществ, но, чтобы получить их,
нужна высокая температура!
А как быть с химией? Мы живем в воде. Вода в большей или меньшей
степени растворяет все остальное. Как ограничить химический опыт одним
тиглем, одной пробиркой? Понятия не имею. Любой путь заводит в один и тот же
тупик. Мы мыслящие существа, но мыслим мы решительно не так - не так, как
того требует вселенная, куда мы попали. Наше мышление не дает здесь должных
результатов...
Лавон попытался поправить сбитые течением волосы - тщетно.
- А может, ты и стремишься не к тем результатам? Мы уже давно не
испытываем затруднений с оружием, с продовольствием, да и в практических
делах преуспеваем. Если мы не можем контролировать теплоту, то, право,
большинство из нас от этого ничуть не страдает: нам довольно и того тепла,
какое есть. А на что похожа та иная вселенная, где жили наши предки? Она
лучше нашей или хуже?
- Откуда мне знать, - вымолвил Шар. - Она настолько отлична от нашей,
что их трудно сравнивать, Металлическая пластина повествует о людях, которые
путешествуют с места на место в самодвижущемся сосуде. Единственная
аналогия, какую я могу предложить, - это лодки из ракушек, те, что наши юнцы
делают для катания с термораздела. Однако сосуды предков были во много раз
больше.
Я представляю себе огромную лодку, закрытую со всех сторон, такую
огромную, что в ней помещается человек двадцать или даже тридцать. В течение
жизни многих поколений она движется в среде, где нет воды для дыхания, и
потому люди вынуждены везти воду с собой и постоянно ее обновлять. Там нет
времен года, и на небе не образуется лед, потому что в закрытой лодке не
может быть неба, и там нет спорообразования.
Но однажды лодка потерпела крушение. Люди в лодке понимали, что должны
погибнуть. И они изготовили нас и поместили сюда, словно детей. И поскольку
они должны были погибнуть, то записали свою историю на пластинах, чтобы мы
узнали, что с ними произошло. Вероятно, мы разобрались бы во всем этом
лучше, если бы сохранилась та пластина, которую Шар I потерял во время
войны, но ее нет...
- Твой рассказ похож на притчу, - заявил Лавон, пожав плечами. - Или
балладу. Совершенно ясно, почему ты сам не понимаешь того, что
рассказываешь. Неясно другое - зачем ты силишься понять?
- Из-за пластины, - ответил Шар. - Ты теперь сам держал ее в руках и
видишь, что в нашем мире нет ничего подобного ей. Мы умеем ковать металлы -
грубые, с примесями, подверженные быстрому износу. А пластина сохраняет свой
блеск вот уже многие поколения. Она не меняется, наши молоты и резцы
крошатся, едва коснувшись ее, и температурные перепады - те, какие мы в
силах создать, - не причиняют ей вреда. Пластина изготовлена вне нашей
Вселенной - и уже один этот факт делает значимой каждую начертанную на ней
букву. Кто-то приложил большие старания, чтобы пластины стали неразрушимыми
и дошли до нас. Кто-то, кому слово "звезда" представлялось настолько важным,
что он повторил его четырнадцать раз, а ведь это слово вроде бы ничего не
значит. Совершенно уверен, что если наши создатели в записи, сделанной на
века, повторили одно и тоже слово хотя бы дважды, для нас жизненно важно
понять, что оно означает...