"Николай Блохин. Спецпродотряд имени товарища Диоклитиана" - читать интересную книгу автора

капало чего-то черное) к небу, к небу!, что было за спиной, за затылком
Беленького, и закричал вдруг радостно (и глаза полоумные):
- Вижу, Господи, вижу Тебя во славе на Небе стоящем! Иду к Тебе,
Господи!
И пошел, пошел по грязи, с простертыми руками и полоумными глазами,
дурной своей старческой перевалочной походкой пошел. Аж посторонился товарищ
Беленький.
- И ведь видит, гад! - даже в спину нелепому попу не смел оборотиться
товарищ Беленький, несколько секунд так и стоял, своей спиной слушая
радостные крики отца Ермолаича, но, наконец, перевернулся прыжком и стал
стрелять не глядя, но метко и - в голову, в голову. И уже лежащему, на спине
его стоя, все в голову, в голову до последнего патрона... И теперь таки
глянул туда, к тому небу, куда шел, мертвый уже, проклятый сгусток проклятой
проповеди. Он увидел черное небо, желтую тусклую луну, черное движение
полувидимых облаков и услышал дальнее уханье совы и близкую матерщину
закапывающих яму.
Всепронзающий ветер хлестал водой и еще чем-то колюче-холодным, а
товарищ Беленький весь был в поту, и будто каждая капелька этого пота
родилась от капельки-иголочки того клубящегося облака, что и сейчас
чувствовалось, хотя носитель его затоптан в грязь, и товарищ Беленький стоит
на нем ногами. И от черного неба и желтой луны давило будто невидимым, душу
раздирающим, лучом, наводящим совсем невозможную смертную тоску. И пот на
теле будто щелочью стал. И туда, ввысь, направил маузер товарищ Беленький,
забыв, что патроны кончились, и все щелкал и щелкал впустую. Много икон
пострелял товарищ Беленький (и обязательно, чтобы - в глаза и в лоб), но
нужно было обязательно Живого расстрелять. Как тогда распяли, так сейчас -
расстрелять. И сейчас уверен он был вздыбленным своим сознанием, что там Он,
Живой, действительно там, откуда давит на него тоской невидимой луч, и пули
Беленького долетели бы сейчас туда, не силой пороха - ненавистью б долетели,
никак нельзя Его больше живым оставлять! Недодумкам тогда... сжечь надо
было, после распятия, может, и не воскрес бы тогда,.. эх, до чего ж давит
оттуда луч невидимый, и патронов нет с собой. И не достать Его в той вышине.
А ведь пока Он там, стоит Властелином над этими... вот такие вот, на спине
которого стоит Беленький победно, они всегда будут! Ох как вдруг
почувствовал это товарищ Беленький!!! А пока есть они, пока ходят они, жива
будет эта проклятая земля, и хоть тьма легионов товарищей Беленьких,
Антошек-картошек, профессоров и учительш будут стрелять, жечь и топтать эту
землю, ни пули ее не возьмут, ни огонь не опалит, и, растоптанная -
восстанет.