"Лоуренс Блок. Билет на погост ("Мэттью Скаддер" #08) " - читать интересную книгу автора

этому конец, но каждый раз голос ее звучал как-то не очень убедительно, и их
отношения продолжались.
Тони была высокой женщиной, с длинными ногами; волосы ее, ровно
подстриженные на уровне плеч, были абсолютно черными - я подозревал, что
здесь не обошлось без краски. Мне она казалась симпатичной и славной, но не
особенно привлекательной - как, очевидно, и я ей. Все любовники Тони
обязательно были лысыми женатыми евреями, а я не был ни тем, ни другим и ни
третьим. Мы с ней дружили - и только.
Просидели мы в баре далеко за полночь. Она заказала себе немного салата
и порцию фасоли; я - чизбургер, и оба мы выпили огромное количество кофе. У
Джимми кофе всегда был отменным. Раньше я пил его с коньяком, но сейчас
черный кофе показался мне гораздо более ароматным.
Жила Тони на углу Сорок девятой улицы и Восьмой авеню. Я проводил ее
домой, а затем поплелся обратно, к себе в отель, но не пройдя и квартала,
внезапно остановился от смутного ощущения тревоги. Что это было, не знаю -
то ли на меня подействовала встреча в Ричмонд-Хилле, то ли посещение
заведения Армстронга после долгого перерыва. Возможно, виноват был кофе или
погода, а может быть - фаза Луны. Что бы ни было тому причиной, внезапно
навалившееся ощущение тревоги было вполне осязаемым. Я просто не в силах был
вернуться в свой крошечный номер и остаться один в четырех стенах.
Пройдя пару кварталов к западу, я оказался в "Открытом доме" Грогана.
Никаких дел у меня там не было. В отличие от бара Армстронга заведение
Грогана было дешевой пивной. Здесь не было сервированных блюд, классической
музыки, а с потолка не свисали листья бостонского папоротника. Его
музыкальный автомат был переполнен пластинками Клэнси Бразерз, Бинга Кросби
и Вулф Тоунс, но включался он нечасто. В зале стояли телевизор и несколько
декоративных рыб на подставках, на стене темного дерева висела мишень для
игры в дартс; пол был кафельным, а потолок в зале отделан штампованной
жестью. В окнах светилась неоновая реклама крепкого пива "Гинесс" и
легкого - "Лагер". Основной приманкой, естественно, был "Гинесс".
Владельцем заведения значился Микки Баллу, хотя документы, по всей
видимости, были оформлены на кого-то другого. Баллу был крупным, сильно
пьющим человеком с явно криминальным прошлым, могучим и неистовым. Не так
давно обстоятельства свели нас вместе, но какой-то барьер между нами еще
существовал. Пока я не мог определить, в чем тут было дело.
Народа в зале было немного; самого Баллу тоже не было видно. Заказав
содовую, я уселся у стойки. По кабельному телевидению крутили какой-то
фильм - цветную версию древнего боевика с Эдвардом Г. Робинсоном и
полудюжиной других известных актеров, фамилий которых я не помнил. Минут
через пять бармен подошел к телевизору и, повернув ручку, как по волшебству
превратил фильм в черно-белый подлинник.
- Кое-что лучше смотреть в оригинале, - пояснил он.
Кино я досмотрел примерно до половины. Когда содовая закончилась, я
заказал колу, а когда была выпита и она, положил на стойку пару долларов и
отправился домой.
За стойкой в отеле стоял Джейкоб. Он был мулатом, его лицо и тыльные
стороны ладоней покрывали многочисленные веснушки, а курчавые рыжие волосы
постепенно сходили на нет к макушке. Он был страстным любителем книг с
головоломными кроссвордами и кропотливо заполнял их, поглощая при этом
невероятное количество кодеина. Его пару раз увольняли с работы по разным