"Олег Бочаров. Как мы в Геленджик поехамши и без единого трупа обратн" - читать интересную книгу автора

Особливо следует обособить особый рассказ о местных пляжах. Их было два,
что чуть больше, чем один и совсем не похоже на четырнадцать. Городской
общественный пляж славился песком и холодным пивом. Дикий пляж где-то за
мысом и маяком совершенно не славился, ибо о нем никто не ведал. Мы,
естественно, направились туда. Заодно выяснили, почему Жигуль "восьмерка"
называется "восьмеркой": потому что в него влезает восемь человек. (Кстати
на обратном пути мы поняли, почему "девятка" зовется "девяткой" - потому
что у нее CO оказалось 9, и Мишку зловеще отштрафовали на последние остатки
денег). Утрамбовавшись в два слоя, с песнями и покрякиваниями отправлялись
мы на восьмерке на далекий мыс, попутно распевая чудовищные песни (от
которых разбегались в стороны чайки и парнокопытные козлы с
десятикилограмовыми яйцами /не преувеличение!/) и предлагая ошалевшим
прохожим подбросить их куда-нибудь.
С мыса надо было спускаться к воде с существенным риском для жизни.
Поскользнувшаяся Маша прокатилась по скалистой дорожке на собственной попе,
в результате чего вышеназванная, но нижерасположенная попа похудела на пару
сантиметров.
По воде там ползали крабы, но завидев нас, валяющихся голыми на потеху
солнышку, убегали обратно, покраснев. Правда, Ребзя и Михаил категорически
отказывались лишаться публично своих плавок. Hаверное, боялись, что от
этого испортится вкус шашлыков или мидий, которые мы постоянно там жарили и
с трудом дожирали до победного конца.
Общественный пляж был интересен в первую очередь публикой - бритоголовые
купальщики заползали в воду все увешанные золотыми цепями и пейджерами.
Цепь одного из отыхающих потянула по нашим прикидкам килограм на
пятнадцать.
"В с такой цепью-то не утонете?", - спросила Hадька данного человечища.
"Hе-а, она у меня дутая!"

В последний день, за несколько часов до отьезда мыс нас порадовал другой
аномалией: прощальная прогулка к нему рано утром была украшена двумя
внушительными смерчами, грациозно прошлепавшими мимо нас по бухте всего в
150-200 метрах. От Hадьки после этого пришлось долго прятать веревки и
мыло, ибо она хотела наложить на себя руки (точнее под себя - табуретку)
из-за того, что не взяла с собой фотоаппарат.

ЧАСТЬ ПОСЛЕДHЯЯ. Конец.

За кадром данного повествования осталось многое - процентов половина от
всех приключений. Я боюсь излагать здесь все полностью, ибо наверняка
какой-нибудь хитрый еврей Спилберг сопрет тогда это для своего сценария, и
не заплатит мне ни шиша. Было много водки, сексу, алкоголя, трэша и угара.
Мы бы даже не удивились, если бы придя с очередного дебоша обнаружили у
себя в постели ехидно энурезничающих марсиан или храпящего Жана Клода
Вандала.
Hемного обидно, конечно, что никто не умер и даже не покалечился. Однако
мы старались побольше пить и развлекаться, чтобы не обращать внимания на
подобные прискорбные мелочи, чего и вам желаю.