"А.А.Богданов. Эмпириомонизм: Статьи по философии " - читать интересную книгу автора

сохранивших известную неустойчивость равновесия, продолжают возникать
жизнеразности отраженные - вызываемые влиянием других центров, а также
колебаниями тонуса кровеносной системы - системы питания. С течением
времени, однако, вследствие отсутствия специфических раздражений, в
зрительных центрах должно сложиться относительно прочное, устойчивое
равновесие, жизнеразности прежнего типа должны исчезнуть, - и соответственно
этому утрачиваются последние остатки зрительных переживаний.
1 Заметим, что раздражение только возбудитель жизнеразности, и потому
она не может быть просто пропорциональна ему, так как зависит еще от
состояния нервной системы, от наличности в ней накопленной и разряжаемой
внешним толчком потенциальной энергии. Но для занимающего нас теперь вопроса
это неважно, а в дальнейшем мы еще вернемся к этому.

Против возможности переживаний при отсутствии жизнеразностей
центрального аппарата говорят также очень важные биологические соображения.
С точки зрения современной биологии психические переживания представляют
систему приспособления; между тем при "идеальном" равновесии центрального
аппарата он является "идеально" приспособленным (для этого момента), ему не
к чему приспособляться, и психическая деятельность излишня. Вообще, при
современном состоянии биологии и психологии вряд ли кто-нибудь даже и станет
особенно защищать идею возможности психических переживаний, не связанных с
колебаниями в физиологической жизни нервной системы. Поэтому гораздо важнее
для нас другая сторона вопроса.
Существует очень много случаев, когда мы с уверенностью можем принять
наличность в нашей нервной системе определенных жизнеразностей, и в то же
время в психическом опыте соответственных переживаний не оказывается.
Таковы, например, все жизнеразности, выступающие во время глубокого сна,
наркоза и т.п. состояний. В бодрственном состоянии нередко тоже, особенно
при сильной концентрации внимания на одной мысли или объекте, остаются
"незамеченными", т. е. вне психического опыта, многие внешние воздействия,
которые достаточно сильны, чтобы дойти до мозга и вызвать там жизнеразность.
Иногда бывает даже так, что человек, который "сильно задумался",
целесообразно реагирует на внешнее влияние, совершенно


43

"не сознавая" этого, например поправляет беспорядок своего костюма,
отодвигается от открытого окна, "сам не замечая" своих действий. Здесь уже
имеется не только жизнеразность, но на ее почве и "высказывание", однако
связанных с нею переживаний в поле психического опыта нет. Все подобные
факты приводят, по-видимому, к вполне определенному выводу: жизнеразности не
всегда связаны со соответственными переживаниями. Если остановиться на этом
выводе, то опять теряется возможность обобщающего, стройного, словом -
монистического описания жизни в ее психических и физических проявлениях.
Для решения вопроса необходима критика психического опыта, т. е.
выяснение границ психического опыта и его объективного познавательного
значения.