"Николай Богданов. О смелых и умелых (рассказы военного корреспондента) (про войну)" - читать интересную книгу автора

подставлять огню руки, лица, мечтать о весеннем солнце.
С напряжением всех сил Алеша выбрался из-под шуб и одеял и стал
завтракать. Медленно-медленно жевал тоненький ломтик хлеба, пахнувший
копченой колбасой, запивая чаем.
Потом стал трудиться. Это необходимо: без труда человек вянет, как
трава без солнца, говорит мама.
Трудиться ему очень трудно. И, хотя топор не тяжел, рубка дров дается
нелегко. Мама приносит обломки старинных стульев, кресел, кроватей из
разбомбленных домов.
Горят они здорово, с треском, но крепки, как железные. Попотеешь,
пока изрубишь.
Этой работы хватило бы до прихода мамы, но Алеша разделяет ее на два
приема. Потому что ему нужно еще позаниматься, выучить уроки.
Ленинградские ребята решили не бросать ученья ни за что! "Пусть не
думают фашисты, будто они заставят нас вырасти неучами в осаде. Не
поддадимся!"
Кто не мог ходить в подвал, где были классы с партами, с черной
доской, тому уроки задавали на дом. И учительница через день, через два
обходила таких ослабевших ребят...
Что-то ее давно нет. Но она придет же когда-нибудь, и Алеше будет чем
отчитаться. В последний приход она задала урок на неделю!
Разогрев подмерзнувшие чернила, Алеша переписывает набело диктант,
который он научился сам себе диктовать.
И вдруг его подбрасывает далекий подземный толчок, почти незаметный.
Но он-то знает, что это начинается обстрел. Это ударило тяжелое орудие,
установленное немцами где-то за Пулковскими высотами.
Нарастает тугой свист, от которого из рамы вываливается заткнувшая
пролет окна подушка.
Разрыв позади дома сотрясает стены, жалобно звенят уцелевшие стекла.
Снова подземный толчок, и снова тугой свист. И еще, и еще. Снаряды
летят вразброс, разрывы справа, слева. Не поймешь, куда целятся.
- Дураки! Дураки! - сквозь стиснутые зубы ругает фашистских
артиллеристов Алеша. - Куда палят? Наши солдаты, пулеметы, пушки - все
на окраинах. В центре города ничего военного нет... Ну и пусть, пусть
тратят зря снаряды, дураки!
Вот где-то особенно близко грохнуло. Окна застелило дымом. Хочется
посмотреть, что загорелось. Алеша подтягивается на подоконник. Горит дом
напротив через улицу, хороший, красивый, с колоннами...
- Дураки! Дураки!
Может быть, потушат? Хочется посмотреть дольше, но снова далекий
подземный толчок, и он сползает с подоконника. От близкого разрыва могут
попасть в глаза осколки стекла. А глаза ему пригодятся, чтобы смотреть в
оптический прицел винтовки, а не зря глазеть из любопытства. Не имеет он
права рисковать глазами будущего снайпера.
Алеша заставляет себя отвернуться к стене, на которой играют тени
пожара...
Разрыв где-то далеко... Но следующий может быть и в их доме. Ему
становится страшно при мысли, что вернется мама, а на месте дома - груды
развалин... Вдруг доносится звук, от которого сразу теплеет на сердце.
Он похож на успокаивающее гуденье пчелиного улья.