"Андрей Богданов. Тайны Московской Патриархии (Исторические расследования) " - читать интересную книгу автора

вновь заседает на своем месте, среди бояр. Все его родственники оставались в
опале, а Василий Иванович сумел доказать Годунову свою преданность и
выбрался из ссылки. Но в глазах большинства этот представитель рода Шуйских
оставался скрытым противником Годуновых, а именно Бориса Федоровича молва
обвиняла в убийстве царевича. Поэтому кандидатура Василия Ивановича Шуйского
как руководителя угличского обыска должна была свидетельствовать об
объективности следствия.
Боярин был спокоен за исход дела. Обыск в Угличе он провел энергично и
умело - недаром до ссылки возглавлял московский Судный приказ. Да и
помощники были хороши. Прежде всего - окольничий Андрей Петрович Клешнин,
ставленник Годуновых, человек при дворе тертый. Он сидел сейчас на лавке у
стены, ничем не выделяясь среди прочих членов Думы. Не менее способными
оказались еще двое помощников, на заседании не присутствовавшие: поместный
дьяк Елизарий Вылузгин, хорошо знавший Углич, и посольский подьячий, который
писал большую часть зачитываемого ныне свитка - этого малого Вылузгин нашел,
когда вел недавно переговоры с поляками.
Сам Вылузгин тоже приложил руку к делу и написал весьма важный
документ. Это было серьезное нарушение правил, в соответствии с которыми
записывать "обыскные сказки" - рассказы свидетелей - должны были
исключительно губные и земские дьячки, в особых, специально оговоренных
случаях - церковные дьячки. Однако Вылузгин был непрост: часть неважных
материалов он дал переписать четверым местным подьячим и пищикам (писцам),
которым мог доверять, - тоже не по закону, зато в свитке намешаны разные
почерки (включая отдельные собственноручные челобитные). И подписи стоят
далеко не на всех документах, не говоря уже о заверительных записях духовных
отцов, но то, что есть, разбросано по оборотам склеек свитка достаточно
убедительно.
Шуйский был доволен, что оказался в Москве к нужному моменту. Впрочем,
это совпадение наводило на размышления, заставлявшие невольно восхищаться
предусмотрительностью Годунова, а этого ему совсем не хотелось.
Уже на следующий день после трагедии в Москве стали известны
подробности. Как только маленький царевич упал во дворе своего дворца с
перерезанным горлом, угличане ударили в набат и перебили тех, кого
подозревали в убийстве: присланного из Москвы дьяка Михаила Битяговского,
его племянника Никиту Качалова, сына мамки царевича Осипа Волохова и еще
несколько человек.
Главным виновником убийства царевича угличане считали Бориса Годунова.
18 мая в восставший город въехал и быстро навел порядок пристав Темир
Засецкий, а 19 мая прибыла представительная комиссия во главе с Шуйским и
посланный от патриарха митрополит Сарский и Подонский Геласий. Ответ на
главный вопрос обыска: "Коим обычаем царевича Дмитрия не стало?" - Шуйский
придумал еще в Москве.
Постановка такого прямого вопроса была вполне законной и широко
применялась в обыскной практике XVI века. Надо было лишь подобрать людей,
которые ответят "да" и не будут досаждать сыщикам своими мнениями.
В Угличе Шуйский начал действовать умело и энергично. Нужны были
свидетели, чтобы отвечать: "Царевич тешился с жильцами, с робятки
маленькими, в тычку ножем, пришла на него немочь падучая, и бросило его на
землю, и било его долго, и он накололся ножем сам".
Шуйский и его товарищи нашли подходящих людей среди тех, кто был лично