"Евгений Богданов. Лодейный кормщик" - читать интересную книгу автора

Капитан зло сжал сухие узкие губы. Глаза блеснули недобро.
- Зачем же так? В вашем положении я бы вел себя иначе.
- Вы - может быть. Но от меня такого не ждите. Капитан побурел, отшвырнул
от себя лист бумаги, лежавший на столе.
- Встать!
Борисов поднялся. Солдаты, стоявшие за его спиной, грубо оттащили его от
стола. Лейтенант, до этого молча, как тень, стоявший за спиной капитана,
подошел к Борисову и обрушил тяжелый удар снизу в челюсть. Борисов
покачнулся, но устоял, вытер рукавом кровь.
- Вот это и есть язык врагов. Вы пожелали объясняться на нем, и мы
исполнили ваше желание, - вкрадчиво и ехидно произнес Эрикссон.
Стало тихо. Борисов молчал. Кровь струилась по подбородку.
- Вы хотите жить?
Дмитрий молча смотрел на пламя свечей в шандале.
- Если вы хотите жить, от вас требуется одно: указать на карте фарватер,
по которому можно пройти в Архангельск.
- Я не лоцман. Я всего лишь переводчик, - резко бросил Борисов.
- Ну хорошо. Вы будете переводчиком. Иначе отправим вас за борт. Вам это
ясно?
Борисов молчал. Ненависть душила его.
Эрикссон дал знак увести пленника. Борисова спустили в трюм, где
находились рыбаки. Едва переводчик сошел по трапу, сверху позвали:
- Рябофф! Сюда!
Направляясь к трапу, Иван поймал Борисова за рукав и шепотом спросил:
- Кто таков?
- Переводчик с Мудьюга Борисов.
- А мы рыбаки Николо-Корельского. У Сосновца нас захватили обманом... Тебя
допросили?
- Да.
- Где стоим?
- У Мудьюга.
Сверху кричали нетерпеливо:
- Рябофф! Где Рябофф?
- Ну, прощевай, держись! - сказал Рябов и полез наверх.

* * *

Белая ночь распластала над морем, над кораблем свои задумчивые
полупрозрачные крылья. В тумане, как призрак, расхаживал вдоль фальшборта
часовой с мушкетом на плече. Солдат, сопровождавший Рябова, указал ему в
сторону, противоположную капитанской каюте. Рябов пошел туда. Увидел за
кормой суда, стоявшие в одну линию, без сигнальных фонарей. Паруса были
подобраны, на мачтах в бочках можно было различить плечи и головы
дозорных. Солдат подвел его к узенькой двери, отомкнул ее и впустил Ивана.
Потом закрыл дверь на ключ.
Тьма. Иллюминатор чем-то завешен наглухо. Иван нащупал справа что-то
мягкое. Тюфяк... Видимо, койка. Он лег на нее, расправив затекшие ноги.
До утра не сомкнул глаз, все думал, вспоминал до мельчайших подробностей
Березовское устье, высчитывал время отлива. Но пустят ли шведы к штурвалу?
Утром брякнул ключ в замочной скважине, дверь распахнулась, и солдат подал